LITMIR.BIZ

      Поспешно раздевшись до рубашки, наш рыцарь без долгих предисловий проделал два прыжка, а потом перекувыркнулся раза два через голову. Для Санчо этого было вполне достаточно; не желая видеть дальнейших проделок своего господина, он повернул Росинанта и поспешно отправился в путь.

      Глава 20, повествующая о дальнейших подвигах Дон Кихота в Сиерра-Морене и о том, что случилось с Санчо Пансой

      Оставшись один, Дон Кихот прекратил свои кувыркания и прыжки, взобрался на самую вершину скалы и, усевшись там, погрузился в глубокие размышления о том, о чем уже не раз размышлял: кому лучше подражать – неистовому Роланду или меланхолическому Амадису?

      – Всем известно, – так рассуждал он сам с собой, – что Роланд был отважным рыцарем. Но оставим в стороне все его достоинства, а рассмотрим, как и почему он потерял рассудок. Вполне достоверно, что он сошел с ума в тот час, когда узнал, что его дама Анджелина предпочла ему прекрасного молодого мавра Медоса. Но как же мне подражать его безумству, если со мной ничего такого не случилось? Ведь я могу поклясться, что моя Дульсинея Тобосская – самая благородная и добродетельная дама и никогда мне не изменяла. Я бы нанес ей горькую обиду, если бы усомнился в этом и стал безумствовать вроде неистового Роланда. А в то же время я знаю, что Амадис Галльский, и не впадая в безумие, не совершая никаких неистовств, прославился своею влюбленностью на весь мир. В его истории рассказывается, что, когда сеньора Ориана повелела ему не показываться ей на глаза, прежде чем она не даст ему разрешения на это, он в сопровождении какого-то отшельника удалился на Пенья Побре и, поручив свою душу богу, исходил там слезами, пока небо не сжалилось над его великой скорбью. Если все это правда (что несомненно), то для чего же мне раздеваться донага и ломать деревья, не сделавшие мне никакого зла? Для чего мне мутить ясную воду этих ручьев, которые напоят меня, когда я почувствую жажду? Итак, да здравствует память Амадиса, и да последует его примеру Дон Кихот Ламанчский. Правда, моя Дульсинея не отвергла и не презрела меня, но разве не довольно того, что я с нею разлучен? Итак, скорей за дело! Память! Воскреси скорее в моем уме славные деяния Амадиса! Научи меня, с чего мне начать, подражая этому славному рыцарю. Помнится мне, что он больше всего молился, поручая себя богу. Так скорее за молитвы. Только откуда мне взять четки?

      Однако он быстро разрешил эту задачу: оторвал широкую полосу от подола своей рубашки, сделал на ней одиннадцать узелков, один из которых был покрупнее остальных, – и четки были готовы. С помощью этих четок он отлично прочел миллионы молитв за то время,

Скачать книгу