Право и общество в концепции Георгия Давидовича Гурвича - Михаил Антонов

Скачать книгу

теории, где структура рассматривается как проявление социальных функций, а функции трактуются как элементы структуры. Такие термины концепции Парсонса, как «социальная система», «структура», «социальный институт», критиковались Гурвичем за неспособность объяснить фактически данное социальное единство[440], а сама теория Парсонса обвинялась в «догматическом спиритуализме» из-за тенденции к построению единой иерархии групп и ценностей[441].

      С другой стороны, и Парсонс, и Гурвич стремились к построению плюралистической научной концепции (в смысле признания многовариативности и многоаспектности социального бытия, несводимого к тому или иному «доминирующему фактору») на основе целостного («системного» у Парсонса и «тотального» у Гурвича) видения социума.

      Показательно и отношение Гурвича к популярной в американской социологии концепции интеракционизма. Выступая против этой концепции, Гурвич возражал против трактовки социального единства как конструирования индивидами других «Я» через коммуникацию, через диалог «Я» и «Другого». Здесь мыслитель настаивает на единстве и равнозначности коллективного и индивидуального аспектов социального бытия. Рассматривая методологические предпосылки интеракционизма, Гурвич признает, что взаимодействие на индивидуальном уровне необходимо в социальной жизни, и оно очевидным образом проявляется в функционировании таких институтов, как право, государство, но указанное взаимодействие возможно не само по себе, а только на почве предварительного, априорного единства «Мы». Эта форма психосоциального единства предполагает утвержденность (в данном случае не только психическую, но и онтологическую) бытия «Другого» в сознании, но никак не его конструирование. Социальное взаимодействие не зависит, по Гурвичу, от принятия индивидами и обществом в целом знаков и символов[442], но представляет собой социальный факт, в котором и берут свое начало необходимые для последующей коммуникации символы, в том числе язык[443].

      Возможно, этим было вызвано невнимание Гурвича к разработкам феноменологов, занимавшихся социологическими исследованиями. Имелись и определенные методологические различия. Так, при всем внешнем сходстве с феноменологической социологией (например, социологией Альфреда Шюца, также развивавшего концепцию «Мы» и пытавшегося через нее преодолеть субъективизм и трансцендентализм феноменологии Гуссерля)[444], можно отметить различие в оценке значения средств межличностной коммуникации. Язык (и социальные знаки вообще) не служит объективным основанием для структурирования межиндивидуальной коммуникации; по Гурвичу, коммуникация (не только межиндивидуальная, но и межгрупповая) хоть и осуществляется с помощью знаков и символов, но зиждется не на «объективных» языковых структурах (выражающих, по Шюцу, систему

Скачать книгу

<p>440</p>

Из-за несогласия с теорией Парсонса Гурвич отказался от использования термина «структура» и призывал заменить его на термин «структурирование» (см.: Gurvitch G. Structures sociales et systèmes de connaissances // XX semaine de synthèse. Notion de structure de la connaissance. Paris: Albin Michel, 1957. P. 320).

<p>441</p>

См.: Idem. Le concept de structure social // Cahiers Internationaux de Sociologie. 1955. No. 19. Р. 28.

<p>442</p>

Так, Гурвич прямо указывает, что «никакое общение невозможно на основе одних лишь символов» (Gurvitch G. Grundzüge der Soziologie des Rechts. S. 134), поскольку общение возможно только тогда, когда потенциальные участники интуитивно распознают интегрирующие их общение ценности (Ibid).

<p>443</p>

Символы и знаки являются с этой точки зрения лишь ориентирами, средствами для уже имеющегося интуитивного общения, но никак не его отправной точкой (см.: Gurvitch G. La vocation actuelle de la sociologie. Vol. 1. Р. 39); можно процитировать другое место из данного труда: «Символы суть одновременно и результаты, и творцы социальной действительности» (Ibid. Р. 95). Здесь концепция Гурвича приближается к идеям философии экзистенциализма (см.: Tiryakian E. A. Sociologism and Existentialism. New Jersey, 1962).

<p>444</p>

См.: Шюц А. Смысловое строение социального мира // Шюц А. Мир, светящийся смыслом. М., 2004. С. 687–1007.