LITMIR.BIZ

Скачать книгу

проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.

      Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.

      – Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната. Она взяла от Николая чернильницу.

      – Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.

      – Вы всё умеете делать не во́-время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.

      Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.

      – И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!

      – Ну, что́ тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.

      Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.

      – Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что́ за секреты?..

      – У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячась.

      – Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.

      – Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.

      – Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что́ она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis[131] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.

      – Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…

      – Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.

      Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.

      – Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.

      – Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из-за двери.

      Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что́ ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу: глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

      –

      В гостиной продолжался разговор.

      –

Скачать книгу