LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      Имитация (от лат. imitatio – подражание) – полифонический прием, в котором, после изложения темы в одном голосе, она повторяется в других голосах. Первоначальный голос называется пропоста (от итал. proposta – предложение), имитирующий голос – риспоста (от итал. risposta – ответ). Риспост может быть несколько, в зависимости от количества голосов.

      I. Пропоста

      (голос, который впервые излагает тему)

      Тот самый день. Воскресенье. День, когда я исчез.

      Мне восемь. Я вижу зеркала. Они переливаются, как ртуть, они гнутся, они мягкие.

      Я оглядываюсь, но папы нет. В руке у меня билет с красными цифрами – похож на трамвайный. Очередь движется, я делаю маленьких два шага, таких, что передо мной остается место еще для одного небольшого мальчика. Папы нет. Он сказал, что сейчас же вернется. Меня в спину подталкивают. Делаю еще полшага. Впереди – стены зеркального лабиринта. Мое отражение перекатывается в них – от смешного до чудовищного и обратно. Стены уже можно потрогать. И рука билетерши совсем близко. Откуда-то справа пахнет пончиками и горячим маслом.

      Слышу свое имя и оглядываюсь. Папы нет. Слышу имя снова – оказывается, зовут другого мальчика, постарше. Он толстый и в веснушках. Рядом со мной кто-то хихикает и закашливается от своего хихиканья. В зеркальной, извивающейся от ветра стене лабиринта я вижу девочку – это она хихикала. Ее зубы растут, вытягиваются, превращаются почти что в костяной забор.

      Костяной забор.

      – Костя! – слышу я снова. И вдруг понимаю, что это не мое имя. Почему я думал, что позвали меня? Ведь мое имя – другое. Оно…

      Хочется плакать. Я оборачиваюсь в третий раз, но папы все еще нет.

      Сколько-то минут назад папа сказал мне:

      – Смотри: будешь вон за тем парнем. Понял? – и всунул билет в пальцы. Я сжал его, чтобы не потерять – почти смял. Папа еще раз показал на высокого парня: – Вон тот. Тот. Видишь? ТОТ.

      И несколько раз проткнул воздух пальцем. Я кивнул.

      – Встань за ним в очередь и стой. Куплю пива и вернусь. Я быстро.

      Так он сказал.

      Я снова оглянулся и в этот момент билетерша забрала мой билет – вытянула из влажных пальцев – и оторвала корешок. Она улыбнулась мне желтыми зубами.

      Билетерша легонько подтолкнула меня ко входу в лабиринт, и мне вновь захотелось плакать. Отчаянно тянуло вернуться, подождать папу. Но я знал, что он тогда скажет. Или почти знал. Он, наверное, скажет, что я струсил. И я испугался, что он так скажет, даже почти спросит:

      – Струсил?

      Свистящее и узкое, как щель между зубами, слово. И разочарование в глазах.

      Я шагнул в лабиринт с тем парнем, за которым папа сказал мне стоять в очереди.

      Я шагнул и увидел в стене лабиринта свое перекошенное лицо. Я плачу? Или это зеркало изогнулось? Стал трогать лицо и не мог понять. Взглянул в другое зеркало. Там я смеялся. Я поднес руку к губам, чтобы проверить, нащупать. Смотрел в зеркало и не мог нащупать губ. За спиной моей стоял тот парень и улыбался. Я оглянулся. Он улыбался и в жизни, не только в зеркале.

      Он назвал меня по имени. Не Костей.

      «Мое имя», – подумал я, но тут же забыл его звучание.

      За спиной того парня, в отражении, я увидел свое лицо, и оно…

      Резко сел на кровати. Еще темно, но так, голубо-темно. Раннее утро. Его легко научиться отличать от ночи, если почти каждый день тебе к первой паре.

      Спустил ноги на пол – холодно. Нащупал тапки.

      И вспомнил, отчего проснулся: снова тот сон. От него остается гнетущее впечатление всякий раз на полдня, потом как-то само собой рассасывается. Надо подождать.

      Поднялся, натянул футболку и только после этого взглянул на часы. Ого! Только полшестого. К концу учебного дня буду как вяленая помидорина.

      Когда я вышел в коридор, стараясь ступать бесшумно, появилась сонная мама:

      – Илюша, почему не спишь?

      Она всегда меня слышит, даже когда меня не слышно.

      – Проснулся, – не очень вразумительно ответил я, и ей пришлось тоже просыпаться, чтобы приготовить мне завтрак.

      Она провела ладонью по лбу, снимая остатки сна, и прошлепала резиновыми подошвами тапок на кухню.

      – Я сочинил тему. Думаю, сегодня на уроке, когда спросят, сыграю, – сказал Гена.

      Мы подымались по лестнице на третий этаж, в тридцать шестой кабинет – на полифонию.

      – Я даже две сочинил, но вторая так себе, – продолжил он. – Первую сыграю.

      Гена толстоват. Даша говорит, что у него глаза навыкате и он сильно потеет. Может быть. Я не обращаю внимания на такие вещи. Мне просто кажется, что он все время как будто недоумевает – такие у него глаза. А Даша почему-то постоянно сравнивает его со мной. Потому что мы с Геной друзья? Она говорит, что я стройный, а Гена толстый. Говорит, что Гена болтливый, а я спокойный. Сам же я считаю, что спокойный и молчаливый – это разные вещи.

      Мы

Скачать книгу