LITMIR.BIZ

      На солнце языки всегда,

      Всегда руками дирижера…

      Земля, до рвоты лавой скоро

      Валяй симфонию труда!..

      Волнами звуков по струнам

      Пляшите, мускулы, по нервам.

      И стало мясо сладко нам

      С тех пор, как звук железом прерван.

      Как уши, разверзайтесь, рты,

      Глотайте звуки, что застыли.

      А устриц скользких, как мечты, —

      Живьем – под смех и звон бутылей.

      Гребите жабрами, барахтайтесь

      В утробе времени, миры…

      О, ночь, в твоем мягчайшем бархате

      Поэта жесткие дары.

      Сухими ветками протянута

      Строфа последняя, быть может…

      И та единая моя – не та,

      Прекраснейшая в мире ложь.

      Восходов и закатов клочья

      Теперь листы. Я в них влюблен.

      Цепами ветра обмолочен

      В Сокольниках последний клен.

      Упадок, возрожденье снова

      И вновь упадок золотой.

      Как метеор катится слово,

      И дышит радуга бедой.

      На клумбах ярусов, балконов

      Голов качаются цветы.

      И лишь тиха в партере сонном,

      Трава некошеная, ты.

      И новь вчерашняя сегодня,

      Как лошадь старая, дряхла.

      И вновь смеется жизни сводня,

      И десны золотые – мгла.

      И в час, когда мне муза светит,

      Уж чует острое перо,

      Что где-то на дворе там ветер

      Орет во всю гортань: старо.

      А вы там – не в священном трепете, —

      Шумите на дорогах всех,

      До рукопашной ссорьтесь, требуйте,

      За то, что жизнь – борьба и смех.

      Как одеяло над Москвою

      Звездами стеганная синь.

      И ржавые трамваи воют.

      И ветерок в ушах басит.

      И переулок злей и глуше,

      Зарылся в сумраке сыром.

      И в пасти желтые пивушек

      Глотками падает народ.

      И скрипкой стройной и лукавой

      Раздавленная ночь визжит.

      А где-то падает на травы

      Роса с Микуловой вожжи.

      И где-то в том же белом свете

      Сошник луны в кустах увяз.

      И Селяниновичем ветер

      Его вытаскивает враз.

      Куда твои мне струны спрятать,

      Какой укрыть, убить фатой?

      Рыдает в гимне юном святость

      Греха слезою золотой.

      Не я последний и не первый

      Хочу забыть, порвать, уйти…

      Но ты для струн живые нервы

      Взяла вот здесь, в моей груди.

      И что же делать, поневоле

      Я на решетке струн пою.

      И всюду синь, заря и поле,

      И ветер всем про грусть свою…