LITMIR.BIZ

Скачать книгу

      и губы пальчик охранял:

                                               ни-ни…

      Тогда по глупости

                                    еще делить я мог

      всех женщин

                            на дотрог и недотрог.

      Врут про меня,

                               что жизнь прошла по бабам вся.

      Расчетливости женской я побаивался

      и каменел с трусливой истуканностью

      от романтичности,

                                     казавшейся капканностью.

      Она писала мне примерно так:

      «Представьте пахнущий сиренью полумрак,

      заросший, очень паустовский сад.

      Взгляд, робко набредающий на взгляд.

      Терраса.

                    Мы.

                           Оплывшая свеча

      нас так сближает,

                                   что-то нам шепча.

      И вазочку с вареньем обходя,

      по скатерти

                         под легкий шум дождя,

      хоть я остановиться их прошу,

      ползут друг к другу

                                       руки вдоль по шву…»

      Шестидесятые,

                               какие времена!

      Поэзия страну встряхнула за уши.

      Чего-то ожидала вся страна,

      а девочка —

                         того, чтоб выйти замуж, и…

      А может, просто медленной любви?

      Но мы тогда с нахрапистостью бычьей

      в любви ввели немедленность в обычай

      и принимали —

                                да простит нам Бог! —

      за лицемерье робость недотрог,

      и мы не замечали иногда,

      что в «нет» отчаянном

                                           порой звучало «да»…

      А где она теперь —

                                     та иркутяночка,

      мной неразгаданная хрупкая сараночка?

      Коляску с внуком катит не спеша,

      а внук, смеясь,

                              пушинку ловит пальчиками

      над тротуаром деревянным с одуванчиками,

      проросшими сквозь доски,

                                                  чуть дыша.

      Как с одуванчиков иркутских во дворах,

      с нас время юность по пушинке сдуло,

      и с нежностью я думаю:

                                              «Вот дура…»

      Потом без нежности особой:

                                                     «Сам дурак…»

      О, сколько бедности

                                        в тупой мужской победности!

      Я понял в годы поздние свои

      всю нищету

                          воинственной немедленности

      и всю бесценность медленной любви.

      На второй гражданской войне

      Памяти