LITMIR.BIZ

      Вдруг получил он в самом деле

      От управителя доклад,

      Что дядя при смерти в постеле

      И с ним проститься был бы рад.

      Прочтя печальное посланье,

      Евгений тотчас на свиданье

      Стремглав по почте поскакал

      И уж заранее зевал,

      Приготовляясь, денег ради,

      На вздохи, скуку и обман

      (И тем я начал мой роман);

      Но, прилетев в деревню дяди,

      Его нашел уж на столе,

      Как дань, готовую земле.

      Нашел он полон двор услуги;

      К покойнику со всех сторон

      Съезжались недруги и други,

      Охотники до похорон.

      Покойника похоронили.

      Попы и гости ели, пили

      И после важно разошлись,

      Как будто делом занялись.

      Вот наш Онегин – сельский житель,

      Заводов, вод, лесов, земель

      Хозяин полный, а досель

      Порядка враг и расточитель,

      И очень рад, что прежний путь

      Переменил на что-нибудь.

      Два дня ему казались новы

      Уединенные поля,

      Прохлада сумрачной дубровы,

      Журчанье тихого ручья;

      На третий роща, холм и поле

      Его не занимали боле;

      Потом уж наводили сон;

      Потом увидел ясно он,

      Что и в деревне скука та же,

      Хоть нет ни улиц, ни дворцов,

      Ни карт, ни ба́лов, ни стихов.

      Хандра ждала его на страже,

      И бегала за ним она,

      Как тень иль верная жена.

      Я был рожден для жизни мирной,

      Для деревенской тишины:

      В глуши звучнее голос лирный,

      Живее творческие сны.

      Досугам посвятясь невинным,

      Брожу над озером пустынным,

      И far niente[10] мой закон.

      Я каждым утром пробужден

      Для сладкой неги и свободы:

      Читаю мало, долго сплю,

      Летучей славы не ловлю.

      Не так ли я в былые годы

      Провел в бездействии, в тени

      Мои счастливейшие дни?

      Цветы, любовь, деревня, праздность,

      Поля! я предан вам душой.

      Всегда я рад заметить разность

      Между Онегиным и мной,

      Чтобы насмешливый читатель

      Или какой-нибудь издатель

      Замысловатой клеветы,

      Сличая здесь мои черты,

      Не повторял потом безбожно,

      Что намарал я свой портрет,

      Как Байрон, гордости поэт,

      Как будто нам уж невозможно

      Писать поэмы о другом,

      Как только о себе самом.

      Замечу кстати: все поэты —

      Любви мечтательной друзья.

      Бывало, милые предметы

      Мне

Скачать книгу