Власть коммуникации - Мануэль Кастельс Переводные учебники ВШЭ

Скачать книгу

несоциальными. Это происходит, если властное отношение может быть установлено только на основе структурного доминирования, подкрепленного насилием, тогда для поддержания последнего обладающие властью должны уничтожить реляционную способность оказывающего(их) сопротивление актора(ов), аннулируя тем самым само отношение. Я выдвигаю идею, что чистое принуждение с помощью силы не является социальным отношением, поскольку оно ведет к уничтожению доминируемого социального актора, что и означает исчезновение отношения с угасанием одной из его сторон. Тем не менее это социальное действие с социальным смыслом, поскольку использование силы оказывает устрашающее воздействие на выживших субъектов, подчиненных подобному доминированию, помогая восстановить властные отношения с этими субъектами. Более того, как только властное отношение вновь установлено во всем многообразии его компонентов, множество составляющих многоуровневого механизма доминирования вновь работают, делая насилие одним из факторов среди широкого набора определяющих факторов. Чем ббольшую роль в восстановлении власти в отношении играет конструирование значения от «имени» специфических интересов и ценностей, тем менее необходимым становится обращение к насилию (легитимному или нет). Несмотря на это, институционализация ресурса насилия в государстве и его производные создают контекст доминирования, в котором культурное производство смысла может доказать свою эффективность.

      Существуют дополнительность (комплементарность) и взаимная поддержка между двумя основными механизмами формирования власти, на которые указывают теории власти: насилие и дискурс. В конце концов, Мишель Фуко начинает свою книгу «Надзирать и наказывать» [Foucault, 1975] с описания пытки Дамьена, прежде чем перейти к развертыванию своего анализа конструирования дисциплинарных дискурсов, конституирующих общество, в котором «заводы, школы, военные казармы, больницы – все напоминали тюрьмы» ([Ibid., p. 264], пер. – М. К.). Эта дополнительность источников власти также может быть найдена у Макса Вебера: он определяет социальную власть как «возможность того, что один актор в рамках социального отношения будет способен осуществлять свою волю, несмотря на сопротивление, независимо от основания, на котором данная возможность покоится» [Weber, 1978, p. 53], и в конечном счете связывает власть с политикой, а политику – с государством, т. е. с «отношением одних людей, доминирующих над другими, с отношением, поддерживаемым посредством легитимного (считающегося легитимным) насилия. Для того чтобы существовало государство, доминируемые должны подчиняться авторитету, утверждаемому властями…решающим средством для политики является насилие» [Weber, 1946, p. 78, 121]. Но он также предостерегает нас, что существующее государство, «чей героический период не ощущается как таковой массами, может тем не менее служить решающим фактором для мощного чувства солидарности, несмотря на громадные внутренние антагонизмы»

Скачать книгу