Скачать книгу

не сказала. Молча взяла деньги, пересчитала.

      Пропела почти шепотом:

      – Да, за мою работу людям не жалко отдавать положенное. Раз сделано – получи. Правда, Михаил Иванович? Я говорю, что положенное всегда отдается. Поняли меня?

      Я машинально ответил:

      – Понял.

      Лаевская сунула мне в руку торбу: гостинчики. Я принял, чтоб не нагнетать ненужного. Думал, по дороге выброшу.

      А не выбросил.

      Сказал Любе:

      – Деньги заплатил. Гостинцы принес. Дура она, конечно, Лаевская Полина Львовна, то есть даже и не дура. Натура у нее. Еврейская. Иногда кажется, они дураки. А их натура за шкирку тащит. Они не виноватые.

      Люба кивнула:

      – Я ее и не думаю осуждать. У них нация такая. Надо знать и иметь в виду.

      – Вот именно. А яблоки – что ж, они ни при чем.

      Подошла Анечка, взяла румяное яблоко, надкусила. И сок по подбородку потек.

      Я вытер ладонью. Осторожненько. Обнял дочку со всей возможной нежностью.

      Праздника новоселья мы как такового не устраивали. Объединили с моим убытием в очередной отпуск. Среди гостей и Евсей, конечно.

      Надо признать, в то время обострилось косое мнение насчет евреев. Некоторые сослуживцы даже намекали, что Евсей Гутин – мне не надежный товарищ. Но я не реагировал.

      Бывали случаи перегибов – и евреев увольняли не оправданно, а как дань ситуации космополитизма. Но это линия партии, и ее не обсуждают вообще. А от Гутина я не отказывался. И он это ценил.

      Входчины получились прекрасные. Душевные.

      Любочка наготовила всего. Анечка ей помогала как умела. И на стол они подавали вдвоем. Анечка снизу, со своего роста, а Любочка уверенно, сверху ставила на стол: как с неба ложились на землю, ну, на стол, Любочкины пирожки с начинками, пампушки с чесноком для борща, холодец, винегрет и так далее.

      Красота семейной жизни обнимала меня со всех сторон и аж мешала дышать.

      Мы с товарищами между собой переговорили, что, если б все умели культурно отдыхать, нам было б меньше работы. Шутили, ясное дело.

      Гости были сильно довольные.

      После всех остались мы с Евсеем.

      Любочка с Анечкой мыли посуду на кухне.

      Евсей между прочим сказал:

      – Довид Сергеевич ходит сам не свой. Не пойму, что с ним делается. Уверен, Табачник воду намутил. Помнишь, я тебе про Табачника, дурачка перехожего, рассказывал?

      – Ну.

      – Довид талдыдчит, что политика немножко пошла в другую сторону: вместо организованного вывоза евреев назначено их по одному убивать. Это ж надо такое придумать! Убивать под видом бандитизма, чтоб капиталистический мир не волновать. С бандита какой спрос? А если по указанию партии, так могут и хипеж за океаном поднять. А их по одному разве переубиваешь? Дурня. На голову не налезает.

      – Их? А ты не считаешься?

      Евсей закрутился на месте. Вроде по карманам заискал мелочь, а она в дырку провалилась, в сапог или куда.

      – Ладно. С Табачника какой спрос – нищий, побирается, басни рассказывает. Вредные, но басни. А Довид в своем уме. Всем известно, что в своем.

Скачать книгу