LITMIR.BIZ

      Что-то больно уж много веселья вокруг,

      что-то больно уж тяжко плывет домовина.

      Это – Которость, это спускается струг,

      чтоб по Волге доставить в столицу мордвина.

      Он сегодня последнюю встретил зарю,

      и последнюю нынче додумает думу,

      и всего-то полгода осталось царю,

      и всего-то полгода еще – Аввакуму.

      Светел день, но отходную время прочесть:

      для того и распахнута вечная Книга.

      Человеку исполнилось семьдесят шесть,

      и псалом утверждает торжественность мига.

      А в Москве-то в Кремле растревожился двор,

      а в Москве-то дрожат по углам доброхоты,

      а в Москве-то готовится земский собор,

      и сплошные о воинстве русском заботы.

      …В Цареграде с султаном торгуется дьяк,

      бедолага: поди, помирает от страха,

      а Господь наказал тех султанских бродяг,

      что свели патриарха в простого монаха.

      Ну же, Господи, ну, поскорее ударь!

      Слишком мало в державе осталось святого,

      и совсем уж становится слаб государь,

      и династия вовсе угаснуть готова.

      Отступает душа в непросветную тьму,

      и судьбы таковой не бывает мизерней.

      День почти отошел, и вдали потому

      в Ярославле уже зазвонили к вечерне.

      На темнеющий запад плывут облака

      над расколотой надвое плоской страною,

      но не в Лету сегодня впадает река,

      а напротив, – неспешно впадает в Эвною.

      Холодеет усталое сердце в груди,

      и стирается грань между тайным и явным,

      завершается жизнь, и теперь впереди

      лишь забвенье о мелком, лишь память о главном.