LITMIR.BIZ

      Море синее – под, небо синее – над.

      Здесь такая жара, что не видишь чудес ты.

      Здесь июля конец, и один лимонат

      позволяет не сдохнуть во время сиесты.

      Гордых рыцарей тут – что в подвале крысят,

      не исчесть ни одних, ни других среди ночи.

      До Барбарии тут лиг, поди, пятьдесят,

      а в Цицилию плыть – так еще и короче.

      Слишком много российскому пищи уму,

      и непросто ползти сквозь кипящее лето,

      полагая, что Малта – названье тому,

      что на Мальте всегда называлось Валлетта.

      Нет сомненья, что остров велик лепотой,

      пусть в Россию охота уже до зареза.

      Но приказа царя не нарушит Толстой

      и живет на заезжем дворе «Долорезо».

      Приглашает великий магистр ко двору,

      и прием велелепен зело и торжествен,

      и к обеду зовут, несмотря на жару,

      а обед и богат и весьма многоествен.

      В тот собор, где хранятся частицы мощей,

      без магистра, глядишь, не пустили и близко б,

      между тем созерцанья предивных вещей

      удостоил Толстого латинский епископ.

      Может, хуже – замерзнуть в сибирской тайге,

      но одобрит ли царь, если будет зажарен,

      а точнее сказать, – испечен в очаге

      государев посланник, российский боярин?

      Все, кто числят отчизной ту жаркую печь,

      прилежат католической вере единой.

      Там у быдла в устах тарабарская речь,

      а монаси беседуют только латиной.

      Примечателен крест на мальтийском гербе,

      и большое на острове том любочестье,

      и хорош этот край, но не сам себе:

      поместил его Бог на неправильном месте.

      Был достоин бы самых великих похвал

      этот остров, приют благодати огромной,

      если б он, не тревожим ничем, почивал

      под Калугой, Рязанью, Мологой, Коломной.

      Удивительна этого града краса,

      но куда бы утешнее русскому вкусу,

      чтобы крепости сей водвориться в леса

      под Елец, или Брянск, или Старую Руссу.

      Чтоб на рыцарей дивный сошел угомон,

      и являл бы тот остров благую картину,

      а у нас бы росли апельсин и лимон,

      и чтоб жители Малты забыли латину.

      Но дорога в грядущее снова темна,

      но вокруг континента довольно вертеться,

      и уже за кормою почти не видна

      столь приятная сердцу морская фортеца.