Стихи - Лев Лосев

Скачать книгу

Би-Би-Си с новостями дня,

      отсутствие океана между мной

      и местом, где нет меня.

Март-август 1984

      Тринадцать русских

      Стоит позволить ресницам закрыться,

      и поползут из-под сна-кожуха

      кривые карлицы нашей кириллицы,

      жуковатые буквы ж, х.

      Воздуху! – как объяснить им попроще,

      нечисть счищая с плеча и хлеща

      веткой себя, – и вот ты уже в роще,

      в жуткой чащобе ц, ч, ш, щ.

      Встретишь в берлоге единоверца,

      не разберешь – человек или зверь.

      «Е-ё-ю-я», – изъясняется сердце,

      а вырывается: «ъ, ы, ъ».

      Видно, монахи не так разрезали

      азбуку: за буквами тянется тень.

      И отражается в озере-езере,

      осенью-есенью,

      олень-елень.

      Бахтин в Саранске

      Капуцинов трескучие четки.

      Сарацинов тягучие танцы.

      Грубый гогот гог и магог.

      «М. Бахтин, – говорили саранцы,

      с отвращением глядя в зачетки, —

      не ахти какой педагог».

      Хотя не был Бахтин суевером,

      но он знал, что в костюмчике сером

      не студентик зундит, дьяволок:

      «На тебя в деканате телега,

      а пока вот тебе alter ego —

      с этим городом твой диалог».

      Мировая столица трахомы.

      Обжитые клопами хоромы.

      Две-три фабрички. Химкомбинат.

      Здесь пузатая мелочь и сволочь

      выпускает кислоты и щелочь,

      рахитичных разводит щенят.

      Здесь от храма распятого Бога

      только щебня осталось немного.

      В заалтарьи бурьян и пырей.

      Старый ктитор в тоске и запое

      возникает, как клитор, в пробое

      никуда не ведущих дверей.

      Вдоволь здесь погноили картошки,

      книг порвали, икон попалили,

      походили сюда за нуждой.

      Тем вернее из гнили и пыли,

      угольков и протлевшей ветошки

      образуется здесь перегной.

      Свято место не может быть пусто.

      Распадаясь, уста златоуста

      обращаются в чистый компост.

      И протлевшие мертвые зерна

      возрождаются там чудотворно,

      и росток отправляется в рост.

      Непонятный восторг переполнил

      Бахтина, и профессор припомнил,

      как в дурашливом давешнем сне

      Голосовкер стоял с коромыслом.

      И внезапно повеяло смыслом

      в суете, мельтешеньи, возне.

      Все сошлось – этот город мордовский.

      Глупый пенис, торчащий морковкой.

      И звезда. И вселенная вся.

      И от глаз разбегались морщины.

      А у двери толкались мордвины,

      пересдачи зачета прося.

      Истолкование Целкова

      Ворс веревки и воск свечи.

      Над лицом воздвижение зада.

      Остальное – поди различи

      среди пламени, мрака и чада.

      Лишь зловеще еще отличим

      в черной

Скачать книгу