Боевой шлюп «Арго» (сборник) - Юлия Зонис Амальгама

Скачать книгу

святые, всем пожертвовавшие для науки, – почему они кончили так печально? И почему их последователи столь ужасны? И я понял…

      Завыла сирена. Парфемон вскочил, схватил лопату и ринулся к голове цепочки. Тут ведь как – кто не успел, тот опоздал. Порций в столовой вечно не хватало. ВанДенисыч остался позади, в хвосте колонны. Уже подходя к столовой, Парфемон подумал – вот ведь умный человек ВанДенисыч, а какую бодягу развел. Ясно же – завидно яблокоголовым, завидно. Кому не хочется вольной птицей полетать? А где вы видели летающего яблокоголового? Разве что на дирижабле, да и те падают, не держатся в воздухе. А Парфемон… Ах, если бы не забор, не проволока колючая, не батарея за лесом – как бы он полетел! А Ньютон… Что Ньютон? Яблоком ударенный, вот кто он был. Тем самым яблоком, из Джиннистана…

      Вот чего Парфемон не ожидал, так это что когда-нибудь удастся от проклятущих ям избавиться. Думал, так и будет теперь всю жизнь мерзлую землю долбить, пока не сдохнет с лопатой в руках. Да и первым ли сдохнет? ВанДенисыч уже кашляет, мокротой кровавой каждое утро харкает. Жалко человека, но себя еще жальче.

      Переменилось всё. Затеяли яблокоголовые дело, стройку великую, да облажались. Не рассчитали в лабораториях своих, не вычислили. Это им, зэкам, уже на месте объяснили, а когда согнали по тревоге да покидали в грузовики, думал – всё, отлетался. Нет, еще побегаем. Парфемон понял это, когда за зарешеченными окнами теплушек замелькали дома, дворы, кирпичные стены фабрик за высокими заборами. Столица! Столица, блин горелый. Вот уж не чаял.

      Столица была местом сложным. Начиная хотя бы с названия. Когда-то, еще до того как яблокоголовые в силу вошли, называлась она странно – то ли Морква, то ли Моква. Ну а как умники развернулись, им, понятно, за державу обидно стало: какая-такая Ква? В Ква жить не хотим. Долго решали, как бы получше окрестить – то ли Третьим Римом, то ли Нью-Ырком. Сошлись на Бабилоне. Шутники из лагерных тут же переделали это в Бабье Лоно, а потом уж… ну понятно, короче. И смех, и грех. Однако тут уж не посмеешься.

      Сначала Парфемон обрадовался даже. Надоела проклятая лесотундра, вопли сирены, мозоли, хлебалово из гнилой картохи. В Бабьем Лоне оно, понятно, и потеплее, и послаще будет. Ан нет.

      Начать с того, что в лагере-то все привычно было. Там вокруг свои, да и охрана-то тоже из своих. Оно понятно. Все леса зенитками не утыкаешь, а как иначе таких вот Парфемошек устережешь? Фьют – и улетят, голубки, червями под проволоку уползут. Опять же уважение было. Порядок. Вот Сапог, например, – на то он и сапог, чтобы в одно место пинать, да и тот уважение знал. Зря не прикапывался. И с начальством на короткой ноге, в случае чего – в лазаретик оформит, пайку дополнительную выбьет. Бушлатик дырявый, да все равно теплей, чем голым задом на ветру посвистывать. Ну, и с Сырником в случае чего поговорит по-доброму, ссору какую, драку – все уладит. Свой же. В Бабьем Лоне были чужие. Яблокоголовые. У каждого на груди – винтарь, а в винтаре том разные патроны, тут тебе и термодинамика, и коллоидная химия, и космография

Скачать книгу