«Атланты держат небо…». Воспоминания старого островитянина - Александр Городницкий

Скачать книгу

(«В далекий край товарищ улетает»), и даже в не слишком удачной песне о Ленинграде («Слушай, Ленинград, / Я тебе спою / Задушевную песню мою»). Все песни он пел так, как будто сам их написал. При этом задушевность исполнения совершенно не зависела от сопровождающего инструмента – это могла быть гитара («Темная ночь»), рояль («В далекий край товарищ улетает») и даже гармошка («Тучи над городом встали»).

      В Омске я впервые понял, что песня может не только радовать, но вызывать чувство обиды и стыда. Еще в 42-м, в начале эвакуации, словоохотливые омские мальчишки в нашем дворе, обозвав меня жиденком, популярно объяснили мне, что это значит. Хорошо помню растерянные лица родителей, к которым я кинулся за поддержкой. Помню, как долго плакал и ни за что не хотел быть евреем, хотел быть как все вокруг. В связи с этим на долгие годы запомнилась мне весьма популярная в то время антисемитская песенка, распевавшаяся дразнившими меня мальчишками, на мотив песни «В кейптаунском порту» и начинавшаяся строчками: «Старушка не спеша дорожку перешла, ее остановил милиционер». До сих пор, когда я вспоминаю ее, сердце сжимается от жгучего чувства детской обиды. Уже значительно позднее я узнал о настоящих нацистских песнях, распевавшихся в гитлеровской Германии, и понял, какой страшной может быть песня, призывающая к убийству и погромам.

      Было трудно мне первое время

      Пережить свой позор и испуг,

      Став евреем среди неевреев,

      Не таким, как другие вокруг,

      Отлученным капризом природы

      От ровесников шумной среды.

      Помню, в Омске в военные годы

      Воробьев называли «жиды».

      Позабыты великие битвы,

      Неприкаянных беженцев быт, —

      Ничего до сих пор не забыто

      Из мальчишеских первых обид.

      И когда вспоминаю со страхом

      Невеселое это житье,

      С бесприютною рыжею птахой

      Я родство ощущаю свое,

      Под чужую забившейся кровлю,

      В ожидании новых угроз.

      Не орел, что питается кровью,

      Не владыка морей альбатрос,

      Не павлин, что устал от ужимок,

      И не филин, полуночный тать,

      Не гусак, заплывающий жиром,

      Потерявший способность летать.

      Только он мне по-прежнему дорог,

      Представитель пернатых жидов,

      Что, чирикая, пляшет «семь сорок»

      На асфальте чужих городов.

      Несколько лет назад, работая над автобиографическим фильмом «Атланты держат небо…», я со съемочной группой побывал в Омске. Надо сказать, что в огромном современном промышленном городе я не узнал того Омска военных лет, где прожил четыре года эвакуации. Пытался найти наш омский дом, но, видимо, он уже не существует. А проблемы того времени существуют до сих пор.

      Из всех дней, проведенных в Омске, отчетливо всплывает в памяти самое радостное событие – День Победы в 1945 году. Город был на военном положении, но школы и госпитали

Скачать книгу