«Атланты держат небо…». Воспоминания старого островитянина - Александр Городницкий

Скачать книгу

Омск, где уже работал отец. Машины шли ночью, с погашенными фарами, чтобы, не дай бог, не заметили немцы. Многие из них гибли, проваливаясь под весенний лед. На восточном берегу Ладоги нас пересадили в товарные вагоны.

      Водитель, который меня через Ладогу вез,

      Его разглядеть не сумел я, из кузова глядя.

      Он был неприметен, как сотни других в Ленинграде, —

      Ушанка да ватник, что намертво к телу прирос.

      Водитель, который меня через Ладогу вез,

      С другими детьми, истощавшими за зиму эту.

      На память о нем ни одной не осталось приметы, —

      Высок или нет он, курчав или светловолос.

      Связать не могу я обрывки из тех кинолент,

      Что в память вместило мое восьмилетнее сердце.

      Лишенный тепла, на ветру задубевший брезент,

      «Трехтонки» поношенной настежь раскрытая дверца.

      Глухими ударами била в колеса вода,

      Гремели разрывы, калеча усталые уши.

      Вращая баранку, упрямо он правил туда,

      Где старая церковь белела на краешке суши.

      Он в братской могиле лежит, заметенный пургой,

      В других растворив своей жизни недолгой остаток.

      Ему говорю я: «Спасибо тебе, дорогой,

      За то, что вчера разменял я девятый десяток».

      Сдержать не могу я непрошеных старческих слез,

      Лишь только заслышу капели весенние трели,

      Водитель, который меня через Ладогу вез,

      Что долгую жизнь подарил мне в далеком апреле.

      В Омске первый год отец почти все время был на казарменном положении – надо было срочно пустить фабрику. Мать сначала пошла работать вахтером (за это давали рабочую карточку), а к 44-му году освоила специальность сначала корректора, а потом технического редактора в Гидрографии, где и проработала до пенсии. Около двадцати пяти лет, уже после войны, она редактировала морские лоции, штурманские таблицы и наставления для мореплавателей. Вспоминаю, что уже через десятки лет, во время долгих плаваний на «Крузенштерне» и других гидрографических судах, открывая по ночам на вахте в штурманской рубке увесистые тома морских лоций, в выходных данных я не без гордости читал: «Технический редактор Р. М. Городницкая».

      В эвакуации, в Омске, я пошел в школу сразу во второй класс. Время было голодное. Немногие носильные вещи, захваченные из Ленинграда, были довольно скоро обменяны на продукты. Спасала посаженная нами картошка, которая заменяла все. Там, в эвакуации, класса с третьего я пристрастился к чтению. В доме на Войсковой улице, где нас поселили, каким-то образом оказались подшивки старых журналов «Вокруг света», которые я перечитывал по многу раз, наивно мечтая о дальних путешествиях. Может быть, именно поэтому география стала моим любимым предметом.

      Сюда же в Омск был эвакуирован из Москвы Театр имени Евгения Вахтангова, так что первый мой выход в драматический театр состоялся в Омске. Было это, кажется, уже в 43-м году. На сцене шел «Сирано де Бержерак» в переводе Щепкиной-Куперник. Мне посчастливилось месяца за два до этого прочесть однотомник Ростана, так что всего «Сирано» я знал почти наизусть. В конце первого акта,

Скачать книгу