Скачать книгу

семисит будет. Вот какой терпеливый! Теперь: за что я, спрашивается, работал? Насчет денег никогда не жадничал, мне наплевать на них. В большие люди тоже не вышел. И специальность моя скоро отойдет даже: не нужны будут шорники. Для чего же, спрашивается, мне жизнь была дадена?

      – Для детей, – серьезно сказала Марфа.

      Антип не ждал, что она поддержит разговор. Обычно она обрывала его болтовню каким-нибудь обидным замечанием.

      – Для детей? – Антип оживился. – С одной стороны, правильно, конечно, а с другой – нет, неправильно.

      – С какой стороны неправильно?

      – С той, что не только для детей надо жить. Надо и самим для себя немножко.

      – А чего бы ты для себя-то делал?

      Антип не сразу нашелся, что ответить на это.

      – Как это «чего»? Нашел бы чего… А может, в музыканты бы двинул. Приезжал ведь тогда человек из города, говорил, что я самородок. А самородок – это кусок золота – редкость, я так понимаю. Сейчас я кто? Обыкновенный шорник, а был бы, может…

      – Перестань уж!.. – Марфа махнула рукой. – Завел – противно слушать.

      – Значит, не понимаешь, – вздохнул Антип.

      Некоторое время молчали.

      Марфа вдруг всплакнула… Вытерла платочком слезы и сказала:

      – Разлетелись наши детушки по всему белому свету.

      – Что же им, около тебя сидеть всю жизнь? – заметил Антип.

      – Хватит стучать-то! – сказала вдруг Марфа. – Давай посидим, поговорим про детей.

      Антип усмехнулся, отложил молоток.

      – Сдаешь, Марфа, – весело сказал он. – А хочешь, я тебе сыграю, развею тоску твою?

      – Сыграй, – разрешила Марфа.

      Антип вымыл руки, лицо, причесался.

      – Дай новую рубашенцию.

      Марфа достала из ящика новую рубаху. Антип надел ее, подпоясался ремешком. Снял со стены балалайку, сел в красный угол, посмотрел на Марфу…

      – Начинаем наш концерт!

      – Ты не трепись только, – посоветовала Марфа.

      – Сейчас вспомним всю нашу молодость, – хвастливо сказал Антип, настраивая балалайку. – Помнишь, как тогда на лужках хороводы водили?

      – Помню, чего же мне не помнить. Я как-нибудь помоложе тебя.

      – На сколько? На три недели с гаком?

      – Не на три недели, а на два года. Я тогда еще совсем молоденькая была, а ты уж выкобенивался.

      Антип миролюбиво засмеялся:

      – Я мировой все-таки парень был! Помнишь, как ты за мной приударяла?

      – Кто? Я, что ли? Господи!.. А на кого это тятя-покойничек кобелей спускал? Штанину-то кто у нас в ограде оставил?

      – Штанина, допустим, была моя…

      Антип подкрутил последний колочек, склонил маленькую голову на плечо, ударил по струнам… Заиграл. И в теплую пустоту и сумрак избы полилась тихая светлая музыка далеких дней молодости. И припомнились другие вечера, и хорошо и грустно сделалось, и подумалось о чем-то главном в жизни, но так, что не скажешь, что же есть это главное.

      Не шей ты мне, ма-амынька,

      Красный

Скачать книгу