Госпожа трех гаремов - Евгений Сухов Русь окаянная

Скачать книгу

может, и на великокняжеское место бы сподобился, – часто сокрушался он. – А так что? Хахаль государыни! Баба-то она ничего, крепка! И влюбчива шибко! Вот ежели бы дите получилось, быть может, тогда и церковь на брак благословила! А так?..

      Думал ли Иван Федорович, что так близко подле трона сидеть доведется? Полагал ли, что грамоты иноземных государей читать будет? А сама великая княгиня с него сапоги стаскивать станет?

      Бояре молча ждали, когда Овчина оторвется от письма. А он, оглядев думское собрание и едва задержав взгляд на государыне, сидевшей подле малолетнего сына, заговорил:

      – Пиши, дьяк, грамоту ногайскому мурзе Юсуфу… «Брат мой… Джан-Али нами любим, я ему доверяю, а людям своим не верь, ибо язык их поганый лжет!»

      Иван Васильевич, трехлетний великий князь и государь всея Руси, на высоком престоле восседал в Боярской думе. В палатах было душно, и самодержец заскучал и запросился к матери на колени. Устыдил его дядя, князь Андрей:

      – Не положено великому государю дела важные бросать, ты бы уж досидел с нами, Иван Васильевич. Письмо мы татарам в Ногаи пишем.

      Государь перестал хныкать и, набравшись терпения, добросовестно отсидел в жаркой палате еще часа два.

      Мурза Юсуф на том не успокоился, постарался чем мог облегчить участь дочери: через верных ему людей подстрекал казанцев избавиться от нежелательного хана, а Сююн-Бике предлагал вернуться в Ногаи. Бике отвечала отцу отказом, письма ее всегда были коротки: «Моя судьба – судьба мужа! Если мне плохо, значит, так угодно Всевышнему!»

      И вдруг из Казани пришла весть – ставленник великого князя Василия, Джан-Али, убит, тамошние русские купцы – кто погублен, кто ограблен.

      Иван Овчина, обратив взор на непокорного восточного соседа, слал в Казань сердитые письма: «Пишет тебе великий князь и государь всея Руси Иван Четвертый Васильевич. Ты почто убил брата моего царя казанского Джан-Али?! Почто побил до смерти купцов русских, торгующих рыбой, сукном да мехами?! А посла нашего боярина Морозова в темнице держишь?! И почему без дозволения моего на казанский престол сел и миру нашему урон наносишь?! Сказано тебе было, что Казань есть земля Русская!»

      Рассерженный Сафа-Гирей топтал грамоту ногами, гонцов отправлял в зиндан и тут же слал московскому государю ответ: «Никогда не была Казань улусом урусским. Сами казанцы своей землей правили и далее править будут! А первым казанским ханом был Улу-Мухаммед. А купцов твоих я по делу наказал – пусть не ступают на земли казанские без соизволения нашего!»

      Ночью обезглавили русского посла Морозова. Голова была насажена на кол, а курчавую, некогда ухоженную бороду во все стороны лохматил ветер.

      Оставив на время ливонские дела, Иван Овчина стал спешно собирать полки для похода на непокорные татаровы земли.

      А Сафа-Гирей уже пересек границы русских владений, с немногим воинством дошел до Нижнего Новгорода. Полон оказался богатый – в Казань уводили красивых девушек, которые скоро должны были пополнить гаремы эмиров. Понукаемые нагайками,

Скачать книгу