Цинковые мальчики - Светлана Алексиевич Голоса Утопии

Скачать книгу

был сиднокарб. Съели все таблетки.

      И еще шутили.

      – На что жалуетесь? – спрашивает врач у кота Леопольда. Начинает кто-то первый.

      – На мышей.

      – Мышите – не мышите… Все ясно. Вы очень добрый. Вам нужно разозлиться. Вот таблетки «озверин». Принимать по одной таблетке три раза в день после еды.

      – Ну и что?

      – Озвереете.

      На пятые сутки взял и застрелился солдат, пропустил всех вперед и приставил автомат к горлу. Нам пришлось тащить его труп, его рюкзак, его бронежилет, его каску. Жалости не было. Он знал, что у нас не бросают трупы – уносят.

      Вспомнили и пожалели мы его, когда уже уезжали домой, демобилизовались.

      – Принимать по одной таблетке три раза в день…

      – Ну и что?

      – Озвереете.

      Подрывные ранения – самые страшные… Оторвана нога до колена… Кость торчит… От второй ноги оторвана пятка… Срезан член… Выбит глаз… Оторвано ухо… Первый раз меня бил колотун, в горле щекотало… Сам себя уговаривал: «Не сделаешь сейчас, никогда не станешь санинструктором». Подползаю – ног нет. Перетянул жгутом, остановил кровь, обезболил, усыпил… Разрывная пуля в живот… Кишки вывалились… Перевязал, остановил кровь, обезболил, усыпил… Четыре часа держал… Умер…

      Не хватало медикаментов. Зеленки обыкновенной не было. То не успели подвезти, то лимиты кончились – наша плановая экономика. Добывали трофейное, импортное. У меня всегда в сумке лежало двадцать японских разовых шприцев. Они в мягкой полиэтиленовой упаковке, снимешь чехол – делаешь укол. У наших «рекордов» протирались бумажные прокладки, становились нестерильными. Половина не всасывалась, не качала – брак. Наши кровезаменители в бутылках по пол-литра. Для оказания помощи одному тяжелораненому нужно два литра – четыре бутылки. Как на поле боя ухитриться держать около часа на вытянутой руке резиновый воздуховод? Практически невозможно. А сколько бутылок ты на себе унесешь? Что предлагают итальянцы? Полиэтиленовый пакет на один литр, ты прыгаешь на него в сапогах – не лопается. Дальше: бинт обыкновенный, советский бинт стерильный. Упаковка дубовая, весит больше, чем сам бинт. Импортные… таиландские, австрийские… Тоньше, белее почему-то… Эластичного бинта вообще не было. Тоже брал трофейный… французский, немецкий… А наши отечественные шины?! Это же лыжи, а не медицинские приспособления. Сколько их с собой возьмешь? У меня были английские: отдельные – на предплечье, голень, бедро. На «молнии», надувные. Всунул руку, застегнул. Кость сломанная не двигается, защищена от ударов при транспортировке.

      За девять лет ничего нового не поставили у нас на производство. Бинт – тот же, шина – та же. Советский солдат – самый дешевый солдат. Самый терпеливый, неприхотливый. Не снабжен, не защищен. Расходуемый материал. Так было в сорок первом году… И через пятьдесят лет так. Почему?

      Страшно, когда в тебя лупят, а не самому стрелять. Чтобы выжить, надо постоянно думать об этом. Я думал… Я никогда не садился в первую и последнюю машины. Никогда не спускал ноги в люк, пусть лучше с брони свисают, чтобы не отрезало при подрыве. Держал

Скачать книгу