LITMIR.BIZ

      В пустом трамвае едешь зайцем,

      Пока кондуктор видит сны.

      Казаться – быть – опять казаться…

      В скупые признаки весны:

      Капель, остатки снега в лужах,

      Не по погоде всяк одет, —

      Ты вглядываешься, простужен,

      Как в собственный полночный бред.

      Февраль, по-своему свирепый,

      Идёт по старости на слом;

      И не вполне понятно, где ты

      И что сегодня за число…

      Лишь только за стеклом промокшим

      Мелькают мерно фонари,

      Как обрамление для общей

      Картины, спрятанной внутри.

      Не пассажир и не прохожий,

      А, может быть, бесплотный дух,

      На дым в морозный день похожий,

      Ты изберёшь одно из двух:

      Лететь, подобно дикой птице

      Перед дождём, к земле клонясь,

      Или в мгновенье раствориться,

      Теряя с внешним миром связь…

      Трамвайчик мчится до конечной

      В своём извилистом пути —

      Не обречённо, не беспечно,

      А так, как сам ты мог пройти,

      Когда вдыхал морозный воздух

      И с непокрытой головой,

      Печально вглядываясь в звёзды,

      Свободный, шёл по мостовой.

      Дверь открывается исправно

      На каждой остановке, но

      Никто не входит; впрочем, равно

      И не выходит из него —

      Трамвая, что проводит чинно

      Свою орбиту по ночам,

      Не следственно и не причинно

      Стремясь к началу всех начал.

      Я упал и подумал: «Куда мы всё время бежим?» —

      Свой вопрос обращая мой взгляд приковавшему камню,

      Только камень молчал, только камень лежал недвижим;

      Но я на спину лёг, и завторили вдруг облака мне…

      Я подумал тогда, что душа заставляет бежать,

      Как бесплотное облако, что не потрогать руками,

      Оставляя тела, как холодные камни, лежать

      Под свободно парящими душами, как облаками…

      И от этих неясных сравнений в движенье пришло

      Всё вокруг, и меня точно силой с земли поднимало,

      И я снова бежал по дороге, и думалось, что

      И возможность подняться, упав, тоже значит немало,

      И, по сути, не важно, куда мы всё время бежим, —

      Там, куда мы бежим, из бегущих никто ещё не был, —

      Всё стремилось туда, только камень лежал недвижим,

      И, схватив на ходу, я бросал его в синее небо…

      «Заговори, чтоб я тебя увидел».

      Я замолчал, а значит, стал невидим,

      Как на белёсом небе мокрый снег;

      А слово – миг и с точностью такой же

      Стирается из памяти не дольше,

      Чем с белого песка волною след.

      Заговори – я промолчу в ответ…

      Но чем длиннее пауза, тем раньше

      Сознанье избавляется от фальши,

      Доверясь тишине-поводырю;

      А слово, как темнеющие вина,

      Настаивается неотвратимо,

      Усиливая истинность свою.

      …прислушайся – и я заговорю.

      Тихой песни далёкие звуки. В полях

      Догорают под вечер костры.

      Взгляды сов, как горячие иглы, остры —

      Замирают полёвки, моля.

      Яркой россыпью звёзд покрывается пруд,

      И за гладью небес, в глубине,

      Тёмным странником сом притаился на дне —

      Рыбаки его в сеть приберут.

      Тишина. Загораются в окнах огни,

      И лисята в далёком лесу

      О сверкающих вилах, грозивших отцу,

      Говорят, оставаясь одни.

      Воет ветер в пустой и холодной печи.

      Новый день бесконечно далёк,

      И летит ослеплённый мечтой мотылёк

      На дрожащее пламя свечи.

      Снег, словно пепел всех еретиков

      Сожжённых,

Скачать книгу