«Спасская красавица». 14 лет агронома Кузнецова в ГУЛАГе - Отсутствует Очевидцы эпохи

Скачать книгу

велись лесозаготовительные работы, сплав леса, заготовка веткорма для лошадей.

      В этой злосчастной подкомандировке я пробыл до февраля 1944 года. На каких только работах я здесь не побывал! Начиная от общих работ и кончая десятником разных работ по лесозаготовке, заготовке веткорма, лесосброске, сбору грибов, запарке веткорма; кроме этого морил клопов и обрубал сучья.

      Одним словом, прошел все работы и дошел до того, что однажды зимой, по пояс в снегу, работая подсобником у лесоповальщика, обрубая сучья, я первый раз взмахнул топором, срубил сук, а вторично я уже не в силах был поднять топор и обрубать сучья – силы не было.

      В это время на производство пришел начальник работ, он спросил:

      – Дошел?

      – Да, Ерофимыч, дошел!

      Топор я заложил за пояс, сел на пенек, силы нет. Работать не могу, думаю: мне на послезавтра выпишут штрафную пайку. Ну, пусть выпишут, мне все безразлично…

      Время двигалось к вечеру, конвой, видя мое состояние, разрешил мне одному идти в зону, и я пошел…

      И второй раз потерял силы. Если с Верхне-Веслянского совхоза я пришел более-менее в исправном виде, то здесь меня довели до полного истощения.

      За труд не платили, питание было малокалорийное, израсходованная энергия на производстве не компенсировалась получаемой пищей.

      Мы дошли до такого состояния, что не гнушались есть падаль…

      Однажды сдохла лошадь, мы, не зная причины ее падежа, стащили ее. Брюшину, кишки и сычуг; кое-как из них вытащили дерьмо. Все это промыли холодной водой. Положили в котелок. Сварили и съели: ели, лишь бы набить чем-нибудь свои голодные желудки.

      Часть нашего трофея мы зарыли в снег.

      Утром пришли на работу, первым делом вытащили из снега недоеденный трофей, посмотрели внимательно, а там кишмя кишели аскариды: видя, что мы ели вчера, мне стало не по себе, и тут меня вырвало.

      Недели две после такой еды я не мог очухаться, все думал, какие последствия могут быть после такого лакомства.

      В феврале 1944 года я попал на головной, 14-й л/п. Там был маленький совхоз, и я стал у администрации проситься оставить меня здесь работать; администрация против ничего не имела, но запротестовала охрана, мотивируя тем, что у меня впереди большой срок и 5 лет «намордника», т. е. лишения в правах, а с/х был расположен вблизи железной дороги, боялись, сбегу…

      В то время я был очень слаб, но на работу ходить надо, отказчиком быть нехорошо, да и пайку не получишь, да еще в изолятор посадят…

      Бригадиры, видя, в каком я состоянии, на работу меня не брали. Везде на л/пунктах бригадирами ставили преимущественно уркачей: они молодые, здоровые, работать не хотели, но других умели заставлять – не путем уговора и увещевания, а путем мордобития, не только кулаком, но и дрыном.

      Конечно, администрация таких бригадиров ценила, они у нее были в почете.

      Меня поставили колоть дрова. Чурки были метр длины, диаметром от 10–25 см. В течение рабочего дня я должен был переколоть 1,5–2 м3 и перебросить к топке котла; за эту работу мне выдавали второй

Скачать книгу