ТОП просматриваемых книг сайта:
Тереза Батиста, уставшая воевать. Жоржи Амаду
Читать онлайн.Название Тереза Батиста, уставшая воевать
Год выпуска 1972
isbn 978-5-04-100464-4
Автор произведения Жоржи Амаду
Жанр Зарубежная классика
Издательство Эксмо
Любезность, возможно, не совсем то слово. Не слишком образованный Жустиниано Дуарте да Роза не был человеком ни тонким, ни обходительным, ни понимающим намеки. Однажды, проходя мимо дома доны Брижиды и увидев ее в окне, он остановился и сказал, даже не поздоровавшись:
– Я знаю, что ваше превосходительство покупает продукты в вонючих магазинах, так как не имеет возможности покупать в других. Так вот, в моем магазине вы можете брать в кредит все, что захотите. Доктор относился ко мне не лучшим образом, но он был просером.
Капитан узнал это слово в последней своей поездке в столицу. Неподалеку от Дворца, где проходят приемы, некто, представив ему государственного секретаря, сказал: «Доктор Диас – просер правительства». Жустиниано слово понравилось, и особенно потому, что знакомый употреблял его и по отношению к капитану: «Ваше превосходительство, капитан Жустиниано Дуарте да Роза, ваш престиж в сертане растет. Я думаю, что очень скоро вы тоже станете просером». Удовлетворенный услышанным, капитан оплатил пиво и сигары беседующему с ним свободному журналисту и, смирив гордость, спросил:
– Просер, а что это такое? Знаете, эти иностранные слова…
– Просер – это политический шеф, важная фигура в государстве, человек образованный, значительность которого подтверждена общественным мнением. Например: Руй Барбоза, Ж. Ж. Сеабра, Гоэс Калмон, полковник Франклин…
– Оно французское или английское?
– Немецкое, – ответил болтун, заказав себе еще пива.
У просера определенные обязанности, а не только то, что он противостоит чему-то в момент политической кампании. Это ясно. И смерть стирает всякие расхождения во взглядах, сказанное уже не сказано, оскорбления и обиды хоронятся с усопшим, доктор был просером – и все. В магазине счет открыт, ваше превосходительство.
Невероятный, неожиданный подарок; несколько дней спустя дона Брижида обнаружила причину открытого ей кредита и сближения ее с семьей капитана. Она была сражена, нет, нет, не может быть, невозможно поверить! Какой-то абсурд, даже представить невозможно, но факт: капитан положил глаз на Дорис и кружил вокруг ее юбок.
Да юбки-то короткие, детские, и туфли без каблуков; дона Брижида не относилась к дочери, как к девушке, хотя ей четырнадцать и пришли месячные, и одевала ее, как девочку, что было дешево и говорило за отсутствие перспектив. Никогда в голову доне Брижиде не приходила такая простая мысль, что кто-то может интересоваться Дорис, этой молчальницей, замкнутой в себе девочкой, трудно сходящейся с кем-либо, без друзей и подруг, всей во власти церкви: месс и новен. «Эта будет монахиней», – повторяли кумушки, и дона Брижида не разуверяла их, нет. Другого пути она и сама не видела, как не видела лучшего решения всех их жизненных проблем.
Дорис унаследовала от отца лабильность нервной системы, с легкостью на все обижалась, плакала