LITMIR.BIZ

      В один из летних дней в Грей-Хорс появился незнакомец с чаплиновскими усиками и предложил детективам помощь. Вооруженного короткоствольным «бульдогом» 44-го калибра мужчину звали А. У. Комсток, он был местным адвокатом и опекуном нескольких осейджей. Кое-кто из местных считал его орлиный нос и смуглую кожу свидетельством примеси индейской крови, и тот ради успеха своей адвокатской практики не слишком стремился это опровергать.

      «То, что он походил на краснокожего, видимо, должно было помочь ему ладить с ними?»[140] – скептически вопрошал другой адвокат. Уильям Бёрнс некогда вел против Комстока расследование – якобы тот содействовал нефтяной компании в подкупе племенного совета осейджей для получения выгодных условий аренды, – однако обвинение так и не было доказано.

      Учитывая широкие связи Комстока среди осейджей, частные сыщики приняли его предложение о помощи. В то время как они пытались установить связь между убийствами Чарльза Уайтхорна и Анны Браун, Комсток нарыл несколько любопытных фактов через свою сеть информаторов. Поговаривали, что вдова Уайтхорна Хэтти жаждала заполучить деньги мужа и ревновала его к другой женщине. Не к Анне ли? Из подобной гипотезы логично вытекал следующий вопрос: не был ли Уайтхорн отцом ее ребенка?

      Детективы установили за Хэтти наблюдение. В этом они были мастерами и тенью скользили за ней повсюду, сами оставаясь незамеченными: «Агент следует[141] за миссис Уайтхорн из Окл. – Сити в Похаску. … Выехал из Окл. – Сити вслед за целью в Гатри. … Сопровождаю объект из Талсы в Похаску». Однако и это не принесло результатов.

      К февралю 1922 года, через девять месяцев после убийства Уайтхорна и Анны Браун, следствие, казалось, окончательно зашло в тупик. Детектив Пайк, нанятый Хэйлом, сдался и уехал. Вышел из игры и шериф Фрис – его отстранили от должности после признания виновным в неисполнении своих обязанностей.

      Одним холодным вечером того же месяца в доме 29-летнего осейджа Уильяма Степсона, чемпиона родео, раздался телефонный звонок, после которого он выехал в Фэрфакс. Некоторое время спустя Степсон, всегда бывший в отличной форме, вернулся к жене и двоим детям откровенно больной. Буквально в считаные часы он скончался. После вскрытия было установлено, что кто-то, кого он встретил в короткой поездке, подсыпал ему отраву, возможно, стрихнин – горький белый алкалоид, который один медицинский трактат XIX века называл «обладающим большей пагубной силой»[142], чем практически любой другой яд. В трактате описывалось, как лабораторные животные после инъекции стрихнина «возбуждаются и дрожат, а потом застывают и дергают конечностями»[143], и далее: «эти симптомы нарастают до тех пор, пока не начинается приступ мощного общего спазма, при котором голова откидывается назад, позвоночник напрягается, конечности разбрасываются и коченеют, а дыхание прекращается из-за паралича грудного отдела». Последние часы Степсона, вероятно,

Скачать книгу