LITMIR.BIZ

Скачать книгу

слоя (в том числе и группы, располагавшиеся на Севере) была быстро ассимилирована (1, с. 46–49).

      Наиболее удачно отражает специфику Древнерусского государства конца IX – X в., с точки зрения Н.Ф. Котляра, предложенное Е.А. Мельниковой определение «дружинное государство» (см.: 7, с. 54; 9, с. 39). Важнейшей особенностью его социальной системы является обособление профессионального военного слоя, не связанного не только с общиной, но и с этнополитической (племенной) организацией. Специфика политической системы дружинного государства состоит в том, что государственные функции выполняются главным образом военной организацией – дружиной. Наряду с чисто военными функциями (организация завоевательных походов и обороны территории страны) дружина образует органы центральной власти, осуществляет сбор прибавочного продукта и его перераспределение (частично через контроль над внешней торговлей), а также административное управление (9, с. 40). Власть этой дружины над восточным славянством, долго сохранявшим «племенные» (диалектные) различия, не только была государственной властью, но и разрушала родоплеменные традиции – экзогенное (скандинавское) происхождение первых княжеских дружинников способствовало этому разрушению (12, с. 136).

      Из включенных в ПВЛ текстов договоров руси с греками вырисовывается определенная социально-политическая структура, формирующаяся вокруг одной доминирующей родственной группы, члены которой наряду с ее главой посылают собственных представителей на переговоры с императором. Из тех же документов можно сделать вывод о существовании целого ряда «князей» и богатых магнатов. Лицам подобного статуса, очевидно, и принадлежали огромные курганы, такие как Черная Могила под Черниговом, датируемая серединой X в. Именно они, по мнению С. Франклина и Дж. Шепарда, фигурируют в трактате Константина VII в качестве архонтов, возглавлявших отряды «росов», которые отправлялись зимой из Киева для сбора дани (21, с. 124).

      Глава этого сообщества представлен в договорах под титулом «великий князь русский», что, по мнению М.Б. Свердлова, может быть обусловлено соображениями дипломатического этикета либо следствием выделения киевского князя из числа других князей, возглавлявших племенные княжения в составе Русского государства (16, с. 151). Однако последовательного применения к киевским князьям определения «великий», что позволило бы говорить об утверждении за верховным правителем Руси официального великокняжеского титула, в период с конца X до середины XII в. не наблюдается. Это, разумеется, не является доказательством его отсутствия в первой половине X в., но вместе с тем указывает на специфику системы политической власти на Руси (16, с. 152; 1, с. 119).

      В любом случае, содержание статей договоров, полагает М.Б. Свердлов, раскрывает положение великого князя как суверенного и полноправного правителя Руси, персонифицирующего собой государство, единственного полномочного контрагента византийских императоров (16, с. 156–158).

      В

Скачать книгу