Скачать книгу

бы и «съесть», но – отложили до следующего раза.

      Мысли были отдельно, слух же существовал словно сам по себе. Дверь, хоть и обитая железом, не отсекала от мира, позволяя различить тяжелые шаги надзирателей, стук дверей иных, даже звяканье тяжелых ключей на поясе.

      Ближе, ближе, еще ближе…

      – Номер 445!

      Не через дверь – через маленькое, врезанное в металл, окошко.

      Встать!

      – Пауль Рихтер, номер 445. Эмигрант, Черный фронт.

      За дверью долго молчали. Наконец, послышалось негромкое:

      – Тебе велели передать привет. И не путать фамилию.

      …Тик-так, тик-так-тик-так! – зачастило сердце.

      – Так точно! Гроссштойсер. Гросс-штой-сер…

      Время качнулось тяжелой каменной горой – и неторопливо сдвинулось с места.

      * * *

      – …Потому, Рихтер, я тебя в одиночку и оприходовал – чтобы поговорить без помех. Помочь мы тебе здесь не сможем. Из командиров тоже никого нет, чтобы ты мог им доложиться. Вести из Штатов – важные?

      В камере было не слишком светло, но Лонжа постарался сдержать улыбку. Алкоголик Рихтер его чуть не погубил, но… Может быть заодно и выручит?

      – Очень важные!

      За дверью засопели – угрюмо и мрачно.

      – Плохи дела, Рихтер. Метут всех наших подряд, широкой метлой. «Красным» легче, покаялся – и стал «бифштексом»[7], даже в партию без кандидатского стажа записывают. А наши все, считай, по лагерям, по «кацетам»…

      «Кацет» – еще одна строчка в словаре.

      – Тебя тоже в «кацет» отправят, в Губертсгоф[8], потому как подозрительный и нераскаявшийся, это значит – синий винкель. Губертсгоф – не обычный лагерь, пересылка… Запоминаешь?

      – Да! – выдохнул он. – Губертсгоф. Синий винкель. Пересылка.

      «Винкель» – еще строчка. И – вопросительный знак.

      – Там наши есть, тебя оставят в постоянном контингенте. Перекантуешься где-нибудь при кухне, таких, как ты, больше полугода не держат. И выйдешь – весь перевоспитанный. Про Гроссштойсера не забудь…

      Ряды цифр на серой известке беззвучно сорвались с мест, складываясь в ряды. Недели, месяцы… Полгода? Не годится, столько в запасе у него нет. Спросить про побег? А если за дверью – провокатор?

      – В «кацете» тебя найдут и организуют встречу с кем надо. Ему ты, Рихтер, про Штаты все и расскажешь. И будет тебе еще задание, важное. Потянешь?

      На этот раз Лонжа решил не прятать улыбку. Если уж пришлось играть в шахматы с самим Бесноватым…

      – Так точно! Потяну.

      И снова за дверью, за узкой щелью окошка – угрюмое сопение. Лонжа представил, как выглядит со стороны: грязный, избитый, брюки без пуговиц, порваны, рубашка в крови. А уж лицо!..

      Боец!

      – Задание тебе, Рихтер, вот какое. Губертсгоф – пересылка, народ все время меняется. Сейчас старые «кацеты» расформировывают, контингент перебрасывают в Бухенвальд, Заксенхаузен и Дахау. Губертсгоф

Скачать книгу


<p>7</p>

«Бифштексами» (коричневыми снаружи, красными изнутри) называли вступивших в НСДАП коммунистов.

<p>8</p>

Губертсгоф – реальный концлагерь. Его описание в целом соответствует действительности. Читатели, возможно, обратят внимание на относительно «мягкий» режим заключения, однако следует помнить, что действие происходит в 1937 году.