Пирамида - Юрий Сергеевич Аракчеев

Скачать книгу

Бойченко считался одним из лучших следователей прокуратуры Туркмении. Обаятельный, энергичный, подтянутый, он умел располагать к себе людей. Щедрая природа наделила его не только приятной внешностью. Все давалось ему легко, если существует такого рода талант – талант следователя, то Бойченко был наделен им в полной мере. Он умел сразу, ухватив суть дела, поймав нужную, единственно верную, с его точки зрения, версию, выделить главное и, последовательно отсекая все лишнее, докопаться до сути – раскрыть дело так, что и прокурору, и судьям, и самому преступнику все становилось ясно с предельной точностью. Он сумел овладеть искусством допроса – этой тонкой процедуры, когда из хаоса бесконечных жизненных ситуаций, из сумбура памяти каждого участника «дела» необходимо выделить – ясно, коротко и недвусмысленно – именно то, что нужно. Постепенно, кирпичик за кирпичиком, возводил он величественное здание обвинительного заключения или постановления о прекращении дела. То, что он сооружал, порой казалось реальнее, чем сама реальность, ибо в хаосе повседневности, в сумбуре разных человеческих мнений где она, объективность? Где совершенство картины?.. А у него все получалось четко и однозначно.

      Конечно, каждый участник события интерпретирует его по-своему, исходит из своих собственных интересов. Но нечто объективное все же есть. Объективность – это факт события. И задача следователя так воссоздать событие, чтобы ни у кого не оставалось сомнения в единственности, а стало быть, и истинности интерпретации. И тогда, изложенная в обвинительном заключении (или в постановлении о прекращении дела), она становится несомненной и наиболее полной объективностью. Правдивее, чем сама правда. Так, очевидно, считал Бойченко. И все бы хорошо, но…

      Изучив «Дело Клименкина», Петр Данилович понял: сложность дела не в запутанности показаний слишком большого числа прямых или косвенных участников, как это часто бывает. Наоборот. Сложность в крайней беспомощности тех, кто вел дело, в упущенном времени и в катастрофически малом, безнадежно малом числе улик и свидетелей. И в количестве затронутых делом лиц. Не преступников, не жертв, не свидетелей, а работников аппарата: милиции, прокуратуры, суда… Единственно серьезной, но решающей уликой могло бы стать опознание Клименкина потерпевшей. Но оно проведено так неграмотно, так плохо оформлено, что не случайно фигурировало уже в «Бюллетене Верховного суда СССР» (71; № 2) под рубрикой: как не надо проводить опознание. Эта, в сущности, единственная более или менее серьезная подпорка – насквозь гнилая, и неудивительно, что второй процесс оказался столь безрезультатным.

      Грустная картина.

      Однако, как всегда, когда попадались трудные, запутанные дела и поначалу казалось, что ровным счетом ничего нельзя сделать, все безнадежно, невосстановимо, невосполнимо, постепенно все утрясалось, становилось на свои места – и первая паника сменялась ясностью. И становились видны концы тех ниточек, потянув за которые, все-таки можно было кое-чего добиться. Так в развалинах здания, казавшихся

Скачать книгу