LITMIR.BIZ

Скачать книгу

покойна. Знаешь, что он сделал? Захватил с собой мамину табакерку Louis Quinze, а она стоит сотни две. Больше в комнате никого не было.

      – Боже милостивый!

      – Да, смело. В университете он у нас считался самым распутным, водил компанию с картежниками. Я о нем не слышал с тех пор, как уехал на бурскую войну.

      – Мама, верно, очень огорчена, Вэл?

      – Хочет подавать в суд – табакерка принадлежала ее отцу. Но как можно – университетский товарищ! Да и все равно ведь не вернешь.

      Холли перестала расчесывать волосы.

      – А это, пожалуй, утешительно, – сказала она.

      – Что именно?

      – Да как же, все говорят, что уровень честности падает. Приятно обнаружить, что в нашем поколении есть люди, у которых ее и того меньше.

      – Слабое утешение!

      – Человеческая природа не меняется, Вэл. Я верю в молодое поколение. Мы их не понимаем, мы росли в такую спокойную пору.

      – Возможно. Мой-то папаша был не слишком разборчив. Но что же мне теперь делать?

      – Ты знаешь его адрес?

      – Он сказал, что его можно найти через «Брюмель-клуб», – насколько мне помнится, учреждение не из почтенных. Дойти до такого откровенного воровства! Я не на шутку расстроен.

      Он лежал на спине в постели, Холли смотрела на него. Поймав ее взгляд, он сказал:

      – Если б не ты, старушка, я и сам бы, может, свихнулся.

      – О нет, Вэл! Ты слишком любишь воздух и движение. Плохо кончают те, кто всю жизнь сидит в комнатах.

      Вэл усмехнулся.

      – А это не глупо. Если я и видел этого человека в движении, так только за карточным столом. На скачках играл, а сам лошади от ежа отличить не мог. Ну что же, придется маме с этим примириться, я ничего не могу сделать.

      Холли подошла к его постели.

      – Повернись, я тебя укрою получше.

      Потом она легла сама; не спала – думала о человеке, который свихнулся, вспоминала презрение, написанное на его лице, изможденном, темном, правильном; преждевременно седеющие волосы, преждевременно поблекшие глаза и его костюм, словно чудом уцелевший, и изношенный, тщательно завязанный галстук бабочкой. Она чувствовала, что знает его: никаких нравственных устоев и глубоко внедрившееся презрение к тем, у кого они есть. Бедный Вэл! Его-то нравственные устои не так крепки, чтобы его можно было за них презирать. Хотя!.. При всех своих опасных мужских инстинктах Вэл был верным товарищем все эти годы. Если он не отличается философским складом ума и эстетическими вкусами, если в лошадях он смыслит больше, чем в поэзии, – что ж, хуже он от этого? Временами ей казалось, что даже лучше. Лошадь не меняет каждые пять лет своего вида и масти и не порочит своих предшественников. Лошадь – постоянная величина, держит вас на умеренных темпах, любит, чтобы ее гладили по носу, – о каком поэте можно сказать то же самое? Их роднит только одно – любовь к сахару. После выхода в свет своего романа Холли стала членом «Клуба 1930 года». Провела ее туда Флер: и теперь, наезжая в Лондон, она изучала в своем клубе современность. Современность

Скачать книгу