LITMIR.BIZ

Скачать книгу

идеалам либо не соответствуют. Потому в русском языке, где нет артиклей и нет явного различия между неопределенным абстрактным английским „a“ и определенным конкретным „the“ („He is a jew“ и „He is the jew“ – „он еврей“ и „он тот самый еврей“ – смысл не один и тот же), манипуляторы особенно любят прибегать к софизмам, где общее подменяется частным, а частное общим. Возьмем, к примеру, знаменитую апорию Эпименида Критского (VI в. до н. э.): „Все критяне лгуны“ и представим себе, как наши „умники“ поправляют древнего мудреца, мол, следует сказать: „Некоторые критяне иногда лгут“, само собой разумеется, тогда бы не только никакого софизма не было, но и никакой мудрости и мысли вообще (как все просто и понятно без мудрости то!). Но не дураки же ломали свои головы над этим парадоксом на протяжении тысячелетий, потому что, если речь идет о критянах, значит, о критянах во всем объеме этого понятия, аналогично и о лжецах, иначе нужно подвергнуть сомнению сами основы логики, нашу способность рассуждать, ибо если все суждения частные, то из них нельзя сделать никакого вывода – философы это понимали. Это означало для них не просто шутку, но целую катастрофу для науки, для правосудия, для государства (история знает случаи самоубийств отчаявшихся разрешить этот парадокс), если так можно манипулировать с понятием „критянин“, то чего стоят все остальные наши понятия?

      Вот такую задачку поставил им старый грек. Только у идиотов всегда все просто, потому и „свинья Минерву учит“, свинячье мышление никогда не поднимается выше конкретного: „Когда бы вверх могла поднять ты рыло…“. Конечно, если еврей скажет: „Все евреи лгуны“, мы скажем, что он тем самым вычеркнул сам себя из понятия „еврей“, хотя и понятия исключительно данного контекста суждения. Если он говорит правду, то не может принадлежать лжецам, если он лжет, то не может относиться к правдивцам. Даже когда человек судит о самом себе: „Я лгу“, он и объект его суждения не одно и то же. И что бы вообще мы ни говорили сами о себе или о том классе понятий, к которому себя причисляем, здесь „я“ и „я“ всегда будет не одно и то же, ибо первое „я“ – субъект, а второе „я“ – объект. Судящий всегда снаружи, в момент суждения, рефлексии, он перестает быть самим собой. Когда Иуда сказал: „согрешил я, предав кровь невинную“ (Мф.27:4), он уже не был больше Иудой-предателем, он был судьей, сам себе вынесшим приговор.

      Таким образом, корректно сформулированное обобщение не предполагает никаких исключений и разнотолков, но оно также не может претендовать на свою неизменную адекватность и универсальность относительно исследуемых им реалий действительности.

* * *

      Теперь давайте перейдем на примеры некоторых типичных „обобщений“ филосемитского дискурса и посмотрим, какие логические выводы из них получаются.

      Вспомним вышеупомянутое высказывание Войновича:

      Первая посылка: „От всех антисемитов воняет“.

      Вторая посылка: „Солженицын антисемит“.

      Заключение: „От Солженицына

Скачать книгу