Скачать книгу

иноки возлягут на покой, двинем в подземелье, посмотрим, что в крипте проделывают богомилы, уж очень мне интересно.

      А теперь, сгоняй до наших. Вели Назару Юрьеву вместе с Варламом меченошей срочно прибыть в общежительный дом. Пускай поджидают у запечатанной кельи Захарии-библиотекаря. Да пусть скрытно ведут себя, помалкивают, чужого внимания не привлекают. А я встречусь с княжьим мечником, призову его людей. Обыск чинить станем!

      Я все сделал, как было велено. Андрей Ростиславич заявился с высоким вислоусым дружинником, закутанным в долгополый плащ, из-под ткани явственно топорщился длинный клинок. Прозывали того мужа Филиппом. Наконец-то я разглядел «тень» Галицкого князя. Признаюсь, мечник не произвел на меня отрадного впечатления. Следом за ним грузно ступали два гридня (1), люди малоприметные, но тоже при оружии.

      Боярин сорвал печать с запора, и мы толпой ввалились в черный провал кельи. Блуждая во тьме, Назар затеплил лампаду, потом масляные плошки по стенам. Мрак расступился. Нам открылось просторное помещение, но совсем необжитое из-за обилия манускриптов, разложенных по полкам и лавкам. Келья походила более на скрипторий, нежели на иноческую опочивальню.

      – Ну, приступим с божьей помощью, – боярин перекрестился и взялся перетряхивать книжные завалы.

      Последовав его примеру, я навскидку отобрал несколько томов. Первым лег в руки разбухший фолиант знаменитого греческого богослова Иоанна Дамаскина (2). Я трижды, вчитываясь, в разных местах открывал книгу. Подвернулись сочинения о мистической философии, против еретиков и гимны церковные. За необычайный поэтический дар Дамаскина называли «Златоструйный».

      Следующей была ветхая книжища Дионисия Ареапагита (3), афинского философа, окрещенного самим апостолом Павлом. Надо сказать, что в моих руках побывало «Таинственное богословие», – редчайший на Руси греческий список.

      Потом открыл я затертый томик Немессия врачевателя (4) «О природе человека», тоже на греческом. Книжица изобиловала чудесными миниатюрами. Где каждая из болезней изображалась в лукавом женском обличье, окруженная присущими ей немочами. А именно: болями, ломотами, корчами, судорогами, кашлями и прочими страданиями в образах гнусных адских исчадий.

      Рядом лежал трактат астронома Аристарха Самосского (5). Сей мудрец считал, что Земля и другие планеты движутся вокруг неподвижной сферы звезд, внутри которой расположено Солнце. Учение, противоречащее основам церковного миропорядка, но очень любопытное и притягательное.

      Далее мое внимание привлек увесистый том с почерневшими застежками. Какая радость – писано по-славянски! Что же это? Оказалось, великая хроника Георгия Амартола (6), сто лет назад успешно переведенная на славянский язык, широко известная по земле нашей. «Амартол» – грешник по-гречески, так премудрый инок уничижительно называл себя. Исторический труд охватывает время от сотворения мира до дней Кирилла и Мефодия (7) – славянских первоучителей.

      А это что за чудо-фолиант? Ух, ты! За эдакую книгу по головке не погладят,

Скачать книгу