ТОП просматриваемых книг сайта:
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции. Дмитрий Дёгтев
Читать онлайн.Название 1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
Год выпуска 2017
isbn 978-5-227-07562-8
Автор произведения Дмитрий Дёгтев
Жанр Документальная литература
Издательство Центрполиграф
В конце 1903 года рабочие из группы Карелина вступили в Собрание и заняли в нем руководящие посты. А в марте 1904 года Григорием Гапоном и рабочими И. В. Васильевым, Н. М. Варнашёвым, Д. В. Кузиным и А. Е. Карелиным была принята так называемая «программа пяти», ставшая тайной программой организации. Именно она впоследствии практически целиком вошла в состав петиции, с которой рабочие шли к царю 9 января 1905 года. «Распространяйте эти мысли, стремитесь к завоеванию этих требований, но не говорите, откуда они», – напутствовал рабочих Гапон.
С мая 1904 года началось открытие новых отделов Собрания в разных частях города. Затем Гапон попытался распространить деятельность Собрания и на другие города России, совершив поездку в Москву, Киев, Харьков и Полтаву. В Москве по приказу московского генерал-губернатора Сергея Александровича Гапон был арестован и выслан из столицы, и на него был написан донос министру внутренних дел Вячеславу Плеве. Однако того вскоре взорвали, посему рассмотреть донос не успели.
В отличие от большинства революционеров Гапон не являлся интеллектуалом, не читал книг и не любил аргументированных разглагольствований. Его сила была в незаурядном ораторском таланте и практическом складе ума. Известный эсер Б. В. Савинков говорил, что у Гапона было «бьющее в глаза ораторское дарование». Большевик Д. Д. Гиммер указывал на «громадный демагогический талант», а французский журналист Э. Авенар считал, что Гапон обладал «даром народного, всепобеждающего красноречия». Современники поражались, что, будучи неинтересным и невнятным собеседником, перед большой аудиторией вождь рабочих мог без запинки произносить длинные речи, производя сильнейшее впечатление и приковывая к себе всеобщее внимание. Когда он выступал перед толпой, тысячи людей слушали затаив дыхание, сохраняя полнейшую тишину и стараясь уловить каждое слово. Речи Гапона, хотя и не отличались содержательностью, оказывали магическое действие на людей. «Не было более косноязычного человека, чем Гапон, когда он говорил в кругу немногих, – писал журналист П. М. Пильский. – С интеллигентами он говорить не умел совсем. Слова вязли, мысли путались, язык был чужой и смешной. Но никогда я еще не слышал такого истинно блещущего,
15