LITMIR.BIZ

Скачать книгу

смешаны Любовью, Вражда постепенно снова разделяет их, когда же Вражда их разделит, Любовь вновь начинает их постепенно соединять. Таким образом, всякая сложная субстанция преходяща, только элементы вместе с Враждой и Любовью вечны.

      Это напоминает Гераклита, но в смягченной форме, так как не одна Вражда, но Вражда и Любовь в совокупности производят перемену. Платон связывает Гераклита с Эмпедоклом в «Софисте»:

      «Позднее некоторые ионийские и сицилийские Музы сообразили, что всего безопаснее объединить, и то, и другое и заявить, что бытие и множественно и едино и что оно держится враждою и дружбою. «“Расходящееся всегда сходится”, – говорят более строгие из Муз; более же уступчивые всегда допускали, что все бывает поочередно то единым и любимым Афродитой, то множественным и враждебным с самим собою вследствие какого-то раздора»[43].

      Эмпедокл утверждал, что материальный мир шарообразен: в Золотой век Вражда была снаружи, а Любовь – внутри; затем постепенно в мир вошла Вражда, и Любовь была изгнана, пока в наихудшее время Любовь целиком не окажется вне шара, а Вражда – целиком внутри его. Затем – хотя причина этого не ясна – начинается противоположное движение, пока не возвращается (отнюдь не навсегда) Золотой век. Весь цикл затем повторяется снова. Могут вообразить, что каждая стадия могла бы быть устойчивой, но это не является точкой зрения Эмпедокла. Он хотел объяснить движение, учитывая аргументы Парменида, но он не хотел, ни на какой стадии, прибыть к неизменной Вселенной.

      Взгляды Эмпедокла на религию в основном были пифагорейскими. Во фрагменте, в котором, по всей вероятности, речь идет о Пифагоре, он говорит:

      Был среди них некий муж, обладавший чрезвычайными познаниями,

      Который стяжал величайшее богатство ума,

      И особенно искушенный в разного рода мудрых делах.

      Стоило ему устремиться [~ пожелать] всеми силами ума,

      Как он с легкостью видел каждую из всех сущих [вещей]

      И за десять, и за двадцать человеческих веков[44].

      В Золотой век, как уже говорилось, люди поклонялись только Афродите.

      А чистой кровью не окроплялся алтарь,

      Но было это величайшей скверной среди людей:

      Вырвав жизнь, поедать благородные члены[45].

      Однажды он говорил о себе цветисто, как о Боге:

      Друзья! Вы, что живете в большом городе на берегах золотистого Акраганта,

      На самом акрополе, радеющие о добрых делах,

      Вы – почтенные гавани для чужестранцев, не ведающие худа,

      Привет вам! А я – уже не человек, но бессмертный бог для вас —

      Шествую, почитаемый всеми как положено,

      Перевитый лентами и зеленеющими венками:

      Ими – едва лишь я прихожу в цветущие города —

      Почитают меня мужчины и женщины. Они следуют за мной —

      Тьмы и тьмы – чтобы выспросить, где тропа к пользе:

      Одним

Скачать книгу