Хранитель тайн - Ольга Грабарь

Скачать книгу

      За этим столом когда-то дед-фабрикант купчие подписывал и отец-языковед трудился.

      Горелов любит работать за письменным столом.

      Пишущую машинку и прочую технику он держит в другой комнате, но делать черновые наброски и отшлифовывать фразы предпочитает сидя за столом. А как приятно размышлять, время от времени поглядывая на разные мелкие предметы и сувениры прошлых лет.

      Много тайн и интересных историй хранит старый письменный стол. Тут и фамильные фотографии: мужчины с усами и аккуратно подстрижен-ными бородками в закрытых сюртуках и белых стоячих воротничках, и дамы в огромных шляпах с перьями. Более поздние и менее торжественные снимки: отец и мать в Крыму с маленьким Андрюшей. Школьные годы, знакомые разных лет. Война, боевые друзья, поездки за границу. Многих давно уже нет в живых.

      Все фотографии разложены по конвертам. Горелов никогда не любил семейные альбомы.

      В верхнем правом ящике под конвертами лежит пачка писем от гимназической подруги матери Аделины Паппе. В них бесхитростная история ее первой любви к молодому поручику Добровольскому, погибшему в 1916 году под Верденом. Письма перевязаны голубой ленточкой, пожелтевшей от времени. Горелов не отличается сентиментальностью и обычно выбрасывает из стола все лишнее, но почему-то на эти, никому не нужные письма рука у него не поднимается. Так и перекочевывают они вместе со столом при каждом его перемещении.

      Отдельной фотографии поручика не сохранилось. На групповом снимке новобранцев он, вытянувшись в струнку, стоит рядом с маминым кузеном, Кокой Альтуховым, расстрелянным большевиками во время красного террора. «Повезло поручику!» – не раз ловил себя Горелов на невеселой мысли. Впрочем, развивать подобные темы ему не свойственно.

      Взгляд Горелова скользит по столу, задерживаясь на отдельных предметах.

      Вот резная металлическая коробочка с крышкой, выполненная в виде старинного фолианта. Отец привез ее когда-то из Англии. На крышке выгравирована надпись: «Запатентовано Леонардтом и Ко, Бирмингем». В таких коробочках продавали в то время перья для прививки оспы.

      Еще один сувенир прошлого века – на этот раз бразильский – маленькая, изящная пепельница с узором из крыльев бабочек.

      А вот сувенир позднего, уже послевоенного времени: металлический стержень с расширяющимся концом и небольшим углублением в нем. Его привез из Северной Кореи знакомый переводчик.

      – Что это? – полюбопытствовал Горелов.

      – Ложка, – ответил переводчик.

      – Но ведь ею же ничего нельзя зачерпнуть!

      – Когда им есть, что есть, они едят такими ложками, – веско пояснил переводчик.

      Рядом с ложкой на столе лежит красивый камушек – память о посещении Гореловым знаменитого Лох-Несского озера в Шотландии, где, по поверьям, обитает чудовище. Как все просвещенные люди, Горелов не верит в чудеса, но камушек с озера все-таки на счастье прихватил.

      Отец

      На письменном столе у Горелова среди прочих, милых его сердцу предметов, неизменно красуется рамочка с забавной виньеткой в стиле арнуво, куда вставлена фотография только что поженившихся в четырнадцатом году родителей – любительский снимок на скамейке в Адлере: молодой супруг с модной тростью в руке и юная выпускница гимназии, вспорхнувшая на спинку скамьи.

      Начавшаяся война помешала молодым совершить свадебное путешествие за границу. Платон Ермолаевич Горелов преподавал в то время словесность в гимназии, и война прошла от него стороной. Как-то так случалось и в дальнейшей жизни Платона Ермолаевича, что катаклизмы, сотрясавшие общество, его миновали. Во время Отечественной войны он был уже маститым профессором и вместе с академическим Институтом филологии благополучно отбыл в места, далекие от боевых действий. Его единственный сын Андрей, ушедший на фронт добровольцем, вернулся домой живым.

      Когда в пятидесятом году на языковедов обрушилась кампания против лингвистической теории Марра, которому вменяли в вину извращение и вульгаризацию марксизма, Платон Ермолаевич трудился над большим словарем устойчивых оборотов речи в русском языке, что позволило ему миновать опасные рифы кампании и избежать ее неприятных последствий.

      В повседневной жизни Платону Ермолаевичу также была свойственна отстраненность от людей и событий. Обычно он высказывал свои суждения в мягкой, полувопросительной манере, не пытаясь склонить на свою сторону собеседника, и производил впечатление внутренне не уверенного в себе человека. В действительности же Платон Ермолаевич придерживался твердых убеждений и правил, от которых никогда не отступал. Он всю жизнь занимался любимым делом и преуспел на этом пути. Его труды в области русской лексики были общепризнанны, научная репутация безупречна. Он мог бы достигнуть еще больших высот, например стать академиком, но был лишен честолюбия и старался держаться подальше от всякой публичности.

      В семейной жизни Платон Ермолаевич также избегал внешних проявлений чувств – уменьшительно-ласкательных прозвищ или неожиданных возгласов, понятных лишь самым близким людям. Жену, Наталью

Скачать книгу