LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Источником смрада были скотобойни, превращавшие близлежащие кварталы как бы в отдельный город. С юга к ним можно было пройти по Калле-Лагра. Калеб тоже несколько недель работал на одной из скотобоен, но вскоре стал слишком слаб для столь тяжелого труда.

      – Кроме того, – сказал он Анне как-то вечером, – там ужасно. Столько крови, столько смертей… Дома мы раз в год закалывали одну или две свиньи, иногда резали курицу. Но там их сотни, сотни животных… Их убивают каждый день. Их сотни…

      Калеб покачал головой, шепотом рассказывая, как убегающую скотину ловят лассо, прежде чем перерезать ножом горло и четвертовать прямо на месте.

      – Мы обрабатывали туши, – в ужасе произнес он, – а животные еще не околели до конца. Их глаза были открыты, а из них вместе с вытекающей из тела теплой, парной кровью уходила жизнь. Все нужно делать быстро, понимаешь? Быстро, быстро, быстро… Иногда я стоял по колено в крови. Она была повсюду: на нашей коже, в воздухе, на языке.

      Все, что производили скотобойни, в большинстве своем направлялось в Европу, Америку или на Карибские острова. Жир использовали в лампах для освещения, из остатков кожи, костей и меха варили клей. В районе Ла Бока, известном домами на сваях и чем-то похожем на лигурийскую деревню, по словам Луки, шкуры складывали стопками, а мясо засаливали для дальних перевозок.

      Порт Ла Бока располагался в устье Риачуэло, впадавшей в Ла-Плату. Здесь было столько пароходов, парусников, барок и лодок, что иногда не было видно воды. Всюду висел тяжелый едкий запах дубленой кожи. Большие продовольственные склады располагались возле пульперий. Рядом с опрятными гостиницами лежали горы шкур, бочек, камней и бревен.

      Анна вздохнула. После того как она потеряла работу у Герти Вильмерс, ее мать и сестра подрабатывали уборщицами в зажиточных домах квартала Сан-Тельмо. Пришлось приложить много сил и упорства, но Анне удалось уговорить мать и сестру пойти работать на испанское подворье. Нельзя было допустить, чтобы ими овладели страх и равнодушие. Именно равнодушие чувствовала Анна с первых дней в Буэнос-Айресе, но она твердо решила не позволять себе этого. Поэтому она регулярно скоблила стол и пол – Анна не хотела допустить, чтобы их жилище вновь выглядело разоренным. Девушка достала новую мешковину для окон: стекол давно уже не было. Она почистила ведро и следила, чтобы в нем всегда была свежая вода, которую покупала у водовозов на улице, громко нахваливавших свой товар. Анна также прибралась в маленькой комнате, проветрила и вытряхнула одеяла.

      Несмотря на идеальный порядок, тесное жилище оставалось тесным жилищем. У многих домов в нищих кварталах была лишь одна комната, самое большее – две, как у семьи Бруннеров и Вайнбреннеров. В большинстве комнат кровати стояли на простом утрамбованном земляном полу, и счастлив был тот, кому доводилось спать на кровати. Все пожитки сéмьи хранили в сундуках. Украшений в большинстве домов отродясь не видели. У соседей рядом с крестом и мисочкой со святой водой Анна заметила зеркало в раме. В соседнем окне Ленхен разглядела изящные фарфоровые статуэтки, которые жадно

Скачать книгу