Морские и другие истории - Серж Карманов

Скачать книгу

idero

      Мако

      Тихая песня.

      Ты скуп на слёзы

      ты видел грозы

      ты помнишь, как они свистят

      как волны бьют и говорят..

      припев

      Грохочет якорь и боцман бродит

      бьют склянки, все матросы по бортам

      Танцуют волны, корабль уходит

      навстречу северным ветрам

      никто не знает, что ждёт их там..

      Быть может розы, а может грозы

      быть может штиль иль ураган

      молчит и курит, нервно курит капитан

      ведь это Тихий, очень тихий океан..

      Ты видел море

      ты был в дозоре

      ты помнишь, как шумят леса

      и вдаль уходят берега.

      припев

      Грохочет якорь и боцман бродит…

      Боевой корабль медленно двигался по безбрежному и изменчивому Тихому океану. Бывший немецкий сухогруз, полученный по контрибуции, напичканный новой аппаратурой, артустановками и обшитый бронёй, он не мог развить большой скорости, но все механизмы, дизеля, насосы, вентиляция, добротно сделанные немцами, ещё до войны, работали безупречно. Даже машинный телеграф бодро звенел, когда на мостике перекладывали рукоять, хотя все команды уже давно отдавались по ГС связи. Командир БЧ-5 капитан 2 ранга Быков, он же Бык, внешностью оправдывал свою фамилию и прозвище, он был высок, грузноват, тяжело ступал по трапу и имел привычку слегка наклонять голову вниз и смотреть исподлобья, особенно если ему что то не нравилось в вверенном ему машинном отделении. Бык чувствовал машину, как доктор слушая больного, определял болезнь, знал каждый болтик, сам показывал молодым матросам как и где надо смазывать механизмы, какой шланг или трубку стоит поменять, а к каким без мичманов даже не прикасаться. От всех начиная с младших офицеров до матросов требовал соблюдения порядка и регламента в обращении с машиной и ненавидел халатность.

      Он стоял на площадке возле первого дизеля и не наблюдал вахтенного, а стрелка давления основного редуктора приближалась к красному сектору, его лицо начало багроветь, а глаза наливаться кровью. Отслуживший полтора года, большую часть из них в трюмах, изучая матчасть, старший матрос Дима Кульнев, подтачивал на наждачном круге крюк акулоловки, в яме, как обычно стоял шум от работающего многотысячного табуна лошадей, но даже сквозь этот шум он услышал рёв Быка и отбросив крюк, пулей взметнулся по трапу на второй ярус к дизелям. Подбежал к командиру и стараясь не глядеть в глаза Быку, прокричал:

      _ Вахтенный, старший матрос Кульнев.

      _ Это что?, – палец Быка упёрся в манометр,

      _ Что?, сукин сын! Ты на вахте или где?

      Кульнев в два прыжка очутился у обратного клапана, крутанул на два оборота, сбросил заслонку и прикрутил клапан компрессора. Давление начало выравниваться. Бык оценил знание и быстроту матроса и пригрозив пальцем, сказал:

      _Ну, Кульнев, ляжем в дрейф, чтоб здесь сидел, … ещё такое повториться шкуру спущу!

      _ Пронесло, – пробормотал Дима, глядя вслед удаляющемуся «деду».

      На следующий день корабль пересёк винную параллель и когда перед обедом пробили шесть склянок, по всем палубам и кубрикам прозвучал бодрый голос старпома: «Корабль лёг в дрейф, вахта только у действующих механизмов, дежурным заступить на дежурство, команде отдыхать!»

      Тропическое солнце било с небес и накрывало надстройки и рубки боевого корабля, на верхние палубы как тараканы из щелей, вылезали усатые офицеры, уже переодетые в тропичку, матросы кто в робе, кто в шортах, галдя и радуясь, внезапному отдыху, растекались по кораблю. На вертолётной палубе связисты начали устанавливать волёйбольную сетку, на полубаке трюмачи с боцманами чистили и готовили к наполнению бассейн, большая масса матросов, раздевшись по пояс, просто слонялась без дела, подставляя свои телеса знойному солнцу. Шкафуты и корма наполнялись рыбаками, офицеры, раскручивали спиннинги, «сундуки» забрасывали маленькие сетки в надежде вытралить хоть что-нибудь, Кульнев с Ковбоем тащили на ют акулоловку.

      Два месяца назад его земляк, старшина боцкоманды Губин, перед сходом на берег, в парадке, зашёл к нему в кубрик и позвал: «Пошли, Димон, дело есть..»

      _ С тебя хоть портрет пиши, – восхищённо сказал Кульнев, глядя на ушитую форму старшины,

      _ Поздравляю, завтра уже во Владике гулять будешь!

      Губин открыл малярную кладовую, где среди банок с красками в картонной коробке, лежала аккуратно сложенная акулоловка.

      _ Бери, земеля, пользуйся.., хотел своим оставить, да у них есть одна, так что теперь и у мотористов будет. Кульнев застыл не веря своим ушам и глазам, вряд ли какая памятная вещь ценнее на корабле для матроса, чем акулья челюсть, каждый хочет увезти на свою малую родину сувенир на память – настоящую челюсть акулы. Её нельзя купить, деньги мало что значат, увольнения

Скачать книгу