Скачать книгу

мглу в кораблике плывёт.

      И даже чёрта хвостик вёрткий

      его с небес не совлечёт.

      Холодный край листа Европы,

      где камень царствует и лёд,

      дворцы, каналы и сугробы,

      где в дёгте ночи шпилей мёд

      струится медленно и медно,

      не обещая сладкий год.

      А пешеход – Евгений бедный,

      вдыхая дым, судьбу клянёт.

7 января 1991

      Крест

      Петербургский романс

      Мы в перекрестии креста

      сойдёмся вместе неспроста

      и тайный совершим обряд.

      Судьба – насмешливый добряк,

      стоит, к перилам прислонясь,

      а за пенсне гуляет грязь.

      Ну, что ж, он тоже человек,

      безумный наш двадцатый век.

      Возьмём, возьмём его с собой

      в мир, постороннему иной:

      где кошка гнётся на трубе,

      где звёзды зримей и грубей,

      где ярче блеск влюблённых глаз,

      где всё вершится в первый раз.

      Не слышны звуки радиол,

      зато раскольный Родион,

      в петлю подвесивший топор,

      ведёт с собой тяжёлый спор:

      «Уныла, блёкла жизни нить!

      Хоть раз должно мне подфартить?

      Ну почему же я лишён

      судьбой наследства в миллион?»

      Как много спотыкалось тут

      и в продолжении минут,

      теряя с Божьим миром связь,

      шли сквозь пенсне, за стёкла, в грязь.

      Но всё же мы помянем их,

      кто не мирился с кличкой: «псих»

      и, утверждая правды путь,

      готов был головы свернуть.

      Добро и зло рождают зло,

      а вот добру не повезло.

1991

      Вернисаж

      А. Пушкарёвой

      I

      От этих греческих повторов

      на плоскости —

      сойти с ума:

      как расправляет бок амфоры

      гора на полотне холма!

      И серп луны над Кара-Дагом

      улыбкой крошечной дрожит,

      и хочется услышать сагу,

      что нам слагали гунн и жид.

      И грека горькое веселье

      здесь пива льёт холодный мёд,

      И снег распластался под елью,

      предсказывая строк полёт.

      II

      Сонливый кот, Chanel и веер,

      и злого зеркала излом.

      И нет загадочных феерий,

      вся жизнь топорщится углом.

      Благословен набор предметов.

      К ним прикоснулся сам Рюдель.

      Ломая бытия приметы

      и, время резвую форель

      на лик волшебного пространства

      изящной кистью поместив,

      Искусство – вечное упрямство!

      рифмует краской: Стикс и стих.

20 января 1993

      Художник

      В углу кафе художник,

      и очень хочет он

      всю мира невозможность

      вместить в один рулон.

      Среди разлитых винных луж

      ты верно видишь Мулен Руж?

      Не оттого ли так лилов

      цвет занавесок

Скачать книгу