Вихреворот сновидений - Лана Аллина

Скачать книгу

за другом, толкались, догоняя. Кружила их счастливая небесная река…

      Точно шалили розовые облака совсем по-детски!

      …«А-а – обла-ака, белогривые лошадки!

      А-а – обла-ака, что вы мчитесь без оглядки?»

      Лучисто и задорно зазвенела, засмеялась песенка советская.

      Как – советская?!

      Ну да, конечно! «Белогривые лошадки» – они же родом из последней трети двадцатого столетия.

      Эту хихикающую песенку так солнечно пела Клара Румянова. Но она-то, Natalie, живет в девятнадцатом веке…

      Как молнией, пронзает мысль: Она же Вера, а не Natalie!

      Но отчего же нянюшка зовет её Натальюшкой?

* * *

      Как? Снова сон? Второй – или какой по счёту? – сон Веры Не-Павловны?

      Вера садится в постели. Рядом уютно посапывает муж Валерка – она и не слышала, как он вернулся ночью, – за окном просыпается день.

      А Там?

      Там Natalie.

      …Там дом старинный с бельведером. В подсвечниках тяжелых горюнят свечи, в мути зерцала пламенея. А по залам крадется тихо-тихо зимний вечер… Уютно дрему навевая, гудят, трещат дрова в камине да шепчутся о чем-то меж собою, и головешки ей подмигивают, очами розовея огневыми… И тишина в том доме, и покой. Глубокий черный пруд, да парк, дубы, деревья вековые… Стоят они, как стражи перед домом, и тихий разговор ведут с луной. И обстановка в доме том старинная. А речь-то там, в поместье – простонародная, неграмотная – диковинная!. Там Он, Michael, ах! Что за франт! Он посвящает ей стихи, сонеты. И, точно как в романах, влюблена она по самый край души в корнета.

      Вот наваждение какое! Вера крепко жмурится, виденье, с памятью души приплывшее, прогнать пытаясь…

      Затем смотрит на привычную домашнюю обстановку. Ну да, это же её комната: вот кровать, стул, джинсы… А там она Natalie, и окружают ее чужие – или не вполне чужие? – люди.

      …Там нянюшка родимая Платоновна, maman суровая…

      Там юная дворянка Natalie изысканные платья примеряет, в ротонде о своем корнете грезит, стихи читает, и в нежных ручках у нее работа. Вышивает она гладью чудную картинку-пастораль, и жизнь ее, точно река течет, легка и беззаботна…

      Сновиденье это источает тонкий аромат, оно пронизано очарованьем старомодным этим… И происходит то – когда? Не поняла она… Однако Natalie живёт не в двадцать первом столетии!

      Но удивительно! Не в первый раз приходит это сновиденье.

      Какой счастливый сон – он золотой!

      Да непохоже все это на сон.

      Осколки памяти. Души движенья…

      Вера помнит тот странный интерьер, будто жила или бывала там когда-то… Колонны, бельведер…

      И говорят там, в доме том и по-французски, и по-английски, а когда и по-немецки, а речь-то льется, течет рекою полноводной, плавной. И думают они и по-французски, и по-немецки… по-иностранному.

      Она, Натальюшка, гуляла в парке, в ротонде ждала… Корнет… Ах, что за франт сей щёголь с усиками по имени Michael – поэт!

      Жара была, и день застыл, и зной именье их палил… В ротонде он сонет читал, ему внимала Natalie.

      Взметнулся

Скачать книгу