LITMIR.BIZ

Скачать книгу

Конюшенные отворились почти одновременно. Чередой из них выехали несколько Рощиных детей боярских, проскакали вдоль стен, стали вразрядку поодаль. За ними из ворот выбежали крестьяне: они собирали брошенные нападавшими осадные лестницы, щиты и иное, тащили в монастырь. Стрельцы обирали убитых и раненых, снося всё добро в единую мошну. В монастыре всё годное снаряжение приспособили для навесов над деревенскими таборами, иное порубили на дрова.

      Когда сторожи убрались, показались супостаты. Шли кони, скрипели телеги. Поляки и литва грузили своих убитых и раненых. Со стен смотрели на сие действо крестьяне, поражаясь тому, что содеяли ночью своими руками. Дворяне и дети боярские досадовали на повеление игумена не трогать тех, кто приехал за телами, но ослушаться не смели.

      После полудня реденькие серые тучи затянули небо, заморосил неслышный дождь, навевающий уныние. Это надолго, думали все. Ждали, что теперь сапежинцы отстанут, уберутся в Тушино.

      В игуменских палатах Роща, сдвинув чёрные густые брови, сурово и веско говорил собравшимся сотникам:

      – Сапега в Тушино не вернётся. А коли вернётся, то сам себя глодать почнёт. Войско царька жалованья требует, а у вора ничего нет. Обитель им нужна ради серебра и припасов – с людьми расчесться.

      – Бог милостив… – изрек Иоасаф. – И в милости своей шлёт нам испытания.

      – Их тысяч двадцать, может, и поболе, – сощурив правый глаз, резанул Голохвастый. – А нас тысяча.

      Три десятка сотников зашевелились, но Голохвастому возражать не стали.

      Князь-воевода сказал:

      – Мыслю я, осады не избежать. Думать надо об устроении внутреннем.

      – Отец Авраамий похлопочет на Москве, келарю не откажут, – тихо ответил игумен, скрестив пальцы рук. – Подождём подмоги.

      Сапежинцы не ушли. В станах врагов всё шевелилось: копошились люди, двигались в разные стороны повозки, но смысла этих движений в монастыре пока не понимали. И только когда на вершине Красной горы, на самом видном месте, сапежинцы поставили огромные плетёные корзины и стали насыпать их землёй, делая туры, князь-воевода Григорий Борисович Долгоруков сказал вслух то, чему сам не хотел верить: осада!

      На всех дорогах – не только тех, что вели от монастыря к городам, но и на тех, которые соединяли деревни, – Сапега приказал ставить острожки: окапывать заставы валом с плетнём наверху, чтобы обезопасить себя от внезапных набегов. Лазутчики показали, что враги копают и за Нагорным прудом, и на Княжьем поле, и на Углицкой дороге.

      Потом приволокли плетёнки почти к самой стене, ровно на расстояние выстрела, стали их насыпать землёй.

      Им кричали со стен с презрением:

      – Эй вы, кроты, землеройки, убирайтесь прочь!

      Тогда из стана Лисовского к крепости подскакивал какой-нибудь расфуфыренный лях с красным пером на шлеме и, вертясь на коне, лаял монахов словами непотребными, стрельцов ругал сыкунами и трусами. Со стен, не выдержав, палили, пока Алексей Голохвастый под страхом плетей не запретил стрельцам тратить заряды

Скачать книгу