LITMIR.BIZ

Скачать книгу

вздымалась от волнения, пан Володыёвский мягким жестом взял ее руку в свою и поднес к губам; потом постоял молча, шевеля усами, и наконец, собравшись с мыслями, грустно и неспешно заговорил:

      – Любезная панна, нет, скажу не таясь – любимая моя Кшися! Выслушай меня без страха, я ведь не скиф, не татарин, не изверг какой, а друг твой и, сам не умея быть счастливым, тебе счастья желаю. Теперь ни для кого нет тайны, что вы с Кетлингом любите друг друга. Панна Бася в справедливой досаде сказала мне это в глаза, и, не скрываю, я в гневе великом вылетел из этого дома, лишь о мщении помышляя. Кто все потерял, тот готов к мести, а я, видит Бог, любил тебя всей душой, и не только как кавалер девицу… Если бы я был отцом семейства и Господь Бог дал бы мне сына или дочку, а потом взял, то и тогда, наверное, я горевал бы не больше, чем сейчас горюю.

      Тут голос у пана Михала вдруг дрогнул, но он не дал волю чувствам и, пошевелив усами, продолжил:

      – Но слезами горю не поможешь! То, что Кетлинг тебя полюбил, не диво! Да и как тебя не любить?! И что ты его полюбила, тоже неудивительно, куда мне до Кетлинга! На поле брани я ему не уступлю, он сам это подтвердить может, а тут нас равнять нечего. Господь Бог одного всем наградил в избытке, а у другого отнял немало, но все же разум ему оставил. Вот и я, как только меня ветром в поле обдуло, поостыв малость, внял голосу совести и подумал: за что же ты их покарать собрался? Зачем кровь друга пролить хочешь? Полюбили – значит на то воля Божья. Старые люди говорят: против любви и гетманское слово не указ. Полюбили – на то воля Божья, но чести своей не уронили. Ежели бы Кетлинг знал, что ты мне слово дала, может, я бы и крикнул ему: «Защищайся!» – но он ни о чем не ведал. Нет за ним вины. И за тобой нет. Он порешил уехать, ты от мирской суеты удалиться. Видно, уж такова судьба. Но ничего, перетерплю. Божий перст указует, что мне суждено быть сиротою.

      Пан Михал внезапно умолк, с трудом переводя дух, как пловец, едва вынырнувший из глубины вод, и снова взял Кшисю за руку:

      – Любить, всего для себя желая, – не искусство. У троих сердца кровью исходят, – думал я, – пусть одно перестрадает, двоим радость уделом оставив. Дай тебе Боже счастья с Кетлингом… Аминь! Дай тебе Боже счастья с Кетлингом!.. Ноет у меня душа, но поболит и пройдет. Дай тебе Бог, а это пройдет!.. Ничего, перетерплю! – И хоть держался он храбро, но при этих словах стиснул зубы и застонал от боли, а в другом конце гостиной послышался жалобный плач Баси.

      – Ну, Кетлинг, будь счастлив, друже! – крикнул Володыёвский.

      Кетлинг подошел ближе, пал ниц перед Кшисей и молча, с величайшей почтительностью и нежностью обнял ее колени.

      А Володыёвский заговорил прерывисто:

      – Обними его и ты! Натерпелся бедняга… Благослови вас Бог! Не пойдешь ты в монастырь… А я тем утешусь, что не проклянете вы меня, а добром помянете… Бог сейчас со мною, я знаю, хоть и тяжело мне…

      Бася, не в силах вынести его слов, выбежала из гостиной. Заметив это, пан Володыёвский сказал стольнику и сестре:

      – Ступайте

Скачать книгу