История скрипача. Москва. Годы страха, годы надежд. 1935-1979 - Артур Штильман

Скачать книгу

что временами воздуха не хватает. Я с детства плохо переносил духоту. Кроме того, подвал освещался только почему-то синими лампочками. Интересно, что нужно было «маскировать» в подвале, итак закрытом тяжёлой наклонной дверью? В общем, сидеть там в бездействии часами было неприятно. Старики вздыхали, дети плакали, становилось всё более душно. К счастью, часа через полтора был объявлен «отбой» и мы смогли покинуть «газоубежище». После этого «дебюта» я твёрдо сказал маме, что больше в подвал никогда не пойду, и если уж бомба попадёт в наш дом, то лучше быть в своей квартире, чем оказаться засыпанным заживо в подвале, куда, по слухам, вполне могла хлынуть вода из повреждённых водопроводных и канализационных труб…

      Даже когда мы вернулись в Москву в 1942 году после 17-месячной эвакуации, я твёрдо придерживался своего слова никогда не покидать квартиры во время налёта.

      Глава 4

      Свердловск, гостиница «Большой Урал»

      В начале июля 1941-го стало известно, что будут эвакуировать из Москвы максимальное количество детей. Мы с мамой должны были покинуть Москву в вагоне, выделенном для Союза композиторов. Отец оставался в Москве, работая, как всегда, в Цирке и на киностудии в Лиховом переулке. Мы должны были выехать из Москвы 11 июля. За неделю начались сборы – надо было взять всё необходимое, но всё же минимальное количество вещей. Разрешалось взять только два чемодана – по одному на человека – и постели.

      На вокзале царила нормальная атмосфера – не было никакой паники или какой-то неразберихи. Единственно, что было – это неприятности с багажом: каждое купе осматривалось перед отправлением, и лишние вещи заставляли оставить родственникам, несмотря ни на какие просьбы, уговоры или даже небольшие скандалы. Проводники с общественным представителем действовали мягко, но твёрдо.

      Вообще, возвращаясь назад к тем дням, надо отметить, что все как-то быстро свыклись с мыслью о том, что предстоят большие трудности и лишения. Но пока что не были даже введены продуктовые карточки. Магазины Москвы не испытывали дефицита продуктов. Конечно, Москва была ещё в глубоком тылу, и никакой паники мне видеть не довелось – действительно кризисная ситуация возникла лишь в октябре 1941 года.

      Итак, мы сели в поезд. В нашем купе («жесткий, купированный», – так назывался вагон на железнодорожном языке) ехал со своей мамой сын режиссёра цирка Юрия Сергеевича Юрского Серёжа, впоследствии ставший известным актёром. С ним мы быстро установили дружеский контакт – по дороге играли в солдатиков, рассказывали друг другу прочитанные нам книги. Одним словом, путешествие в таком удобном вагоне нас никак не смущало, можно сказать, даже радовало – предстояло увидеть много нового, а так как пунктом нашего назначения был Свердловск, то всё было очень интересным и волнующим.

      Свердловск. Гостиница «Большой Урал»

      Современное фото

      Нам всем, жившим в Москве, очень повезло. Мы не узнали паники эвакуации

Скачать книгу