LITMIR.BIZ

Скачать книгу

через восемь лет, в 1955-м, Слава погиб – ехал на мотоцикле, едва получив права, и на дороге в районе Даниловской площади въехал в открытый люк без ограждения. Вылетев из седла, пролетел метров двадцать. Никакого шлема у него на голове не было. Его привезли во 2-ю Градскую больницу, сделали две трепанации черепа, и вроде он шёл на поправку, но как-то вечером почувствовал себя плохо и умер в течение часа… Семья его выехала вскоре из нашего дома. Мать Волокитиных вернулась из заключения и добилась с сыновьями возвращения одной комнаты. Но и это было неплохо – старший сын женился, да и как инвалид войны имел, вероятно, какие-то права. Увы, вскоре она умерла от рака желудка, и мой приятель снова остался лишь со старшим братом и его женой. Окончил ремесленное училище и пошёл работать. Но всё же не сошёл с круга, как некоторые в нашем доме и при живых родителях.

      Вернёмся теперь снова в 1940 год.

* * *

      Весной 1940-го стали появляться первые собственные автомобили. Это была «Эмка», советский Форд – М-1. Разумеется, что среди цирковых артистов первым владельцем «автомашины личного пользования», как это тогда называлось, стал тот же Кио. Водить машину он не умел, и у него посменно работали два шофёра. Одним из шофёров был, по совместительству, его ассистент и помощник – красавец Борис Корчакевич.

      Помнится, как той же весной 40-го в магазинах стали появляться вещи, дотоле невиданные с самой революции, – дамские меховые пальто, мужские шубы на бобровом меху, забытая уже целым поколением обувь, а теперь ещё и частные автомобили! Узким местом для модников были костюмы – мужские и дамские, а также мужские рубашки. Тут частный сектор, ещё не до конца истреблённый, пришёл на помощь. Портные и портнихи стали не меньшими московскими знаменитостями, чем их именитые заказчики. В соседнем доме № 13 по Большой Калужской жил «рубашечник» Равич, польский еврей, каким-то образом переехавший в Советский Союз ещё в начале 30-х годов. Он работал на швейной фабрике, а дома, не покладая рук, трудился на всю советскую элиту – носить сшитые им рубашки считалось хорошим тоном. Но все эти жизненные радости были уделом артистической или академической элиты. Большинство людей в нашем новом доме жило исключительно бедно, хорошо ещё, если не впроголодь, как это было почти все тридцатые годы.

      Как-то осенью 1940 года я побывал в квартире, где жили Кагановские, о которых говорилось выше. У них было два сына, и со старшим Феликсом мы подружились, хотя он был на четыре года старше и уже учился в школе. Мне же в тот год исполнилось лишь пять – свой первый юбилей я встретил в новом доме. Проснувшись утром и посмотрев в окно, я увидел флаги, развевавшиеся на Президиуме Академии Наук. Я был очень горд тем, что в мой день рождения и первый пяти летний юбилей улицы украшали флаги. Это был День советской печати.

      Итак, квартира Кагановских почти не отличалась от комнаты Шварцев на нашем этаже. Кагановский-старший был маленьким и полным человечком с выпученными глазами – казалось, что он чего-то всё время боялся. Он, конечно,

Скачать книгу