ТОП просматриваемых книг сайта:
.
Читать онлайн.
догорают слепые огни.
Лица женщин, как юные луны,
проступают у дальней стены.
Поднимая бокалы и роги,
вспоминая о светлом былом,
там сидят вместе люди и боги
за одним деревянным столом.
Снова Зевс похищает Европу
Волн прибрежных встревоженный ропот…
Необузданной страстью влеком,
снова Зевс похищает Европу,
притворившись влюблённым быком.
Нет от Зевса ни сна, ни покоя —
он блуждает по белому свету,
обернувшись морскою звездою
иль упавшею с неба кометой.
Он мотает седой бородою.
Затуманенным взглядом глядит…
И на тысячи вёрст над водою
крик безумный по ветру летит.
«Как только солнца погруженье…»
Как только солнца погруженье
начнётся в западном окне,
на небесах богослуженье
звучит в торжественном огне.
И в это зыбкое мгновенье,
неразличимое уже,
услышим мы молитвопенье
новорождённое в душе.
И за последними лучами,
не удивляясь чудесам,
апостол Пётр, звеня ключами,
пройдёт по тихим небесам.
Капернаум
Христос любил тот тихий городок,
где рыбаки, отвязывая лодки,
кричали – прочищали глотки, —
вина пригубив маленький глоток.
Он так любил сидеть на берегу,
задумавшись и грустно созерцая…
Он знал, что всё исчезнет-отмерцает
и превратится в отдалённый гул.
И этот мальчик с раковиной бледной,
и тот мужчина, от заката медный,
и эта девочка, и этот господин
уйдут с земли в такой же тихий вечер.
Что в этом мире ничего не вечно…
Лишь Он в веках останется один.
Бедный поэт
(Из цикла "Сказки Лаврентия")
В середине августа было тепло…
На Старой Площади, в городе Э,
возле памятника Франсуа Вийону,
в субботу после полудня
собралось много народа.
(Было много детей и воздушных шариков).
Мэр произнёс торжественную речь.
Бедный Поэт прочитал стихотворение:
«Прощай, моя любовь!»
и пошёл по площади.
Толпа расступилась,
и ему под ноги посыпались цветы.
Поэт подошёл
к конопатому внуку кондитера Любке
и попросил одолжить воздушный шарик.
Бедный Поэт шёл через площадь
с воздушным шариком в руке
и улыбался.
На самом краю он поднялся в воздух
и полетел.
(Все поэты улетают на воздушных шарах).
Он поднимался всё выше и выше,
пока не превратился в светящуюся точку
и исчез.
На площади стояла тишина.
Внук кондитера Любке закрыл лицо
обеими