Автобиография большевизма: между спасением и падением - Игал Халфин

Скачать книгу

отучишь, преступления здесь нет». Но преступление, по мнению обвинителей, состояло не в том, что няня называла его барином, а в том, что он позволил ей себя так называть. «Спецу» нравилось видеть, как рабочий класс ему прислуживает и лебезит перед ним.

      На обвинения в привилегированном положении Раздобреев ответил, как и ранее, формальной отговоркой, повторяя положения советской власти относительно «спецов», что «в интересах дела нужно обеспечить всех сотрудников, но пока это невозможно, так что приходится обеспечить более ответственных работников»: «Согласно постановлению, имею право получать паек. <…> На довольствии состою с семьей, потому что разрешено правлением института». Все разрешения и юридические постановления снова прикрывали Раздобреева от шторма классовой ненависти, бушевавшего вокруг него.

      Ответчик отвергал и остальные обвинения пункт за пунктом, называя номера протоколов, упоминая разрешения, удостоверения, справки, вспоминая о собственных правах и, конечно, о «пользе службы» советской власти, которая для него была всегда в приоритете:

      Живу в казенном помещении. Протокол номер 51 от 5‐го февраля подтверждает, что помещение казенное, где размещается несколько лиц Института и моя лаборатория. Помещение не мое, дрова взяты правильно, ибо они взяты не для меня, а для казенного помещения. Существует постановление Правления, ввиду мизерности моего жалования, выдавать мне дрова и вообще обеспечивать всех сотрудников. <…>

      Имею право получать молоко. <…> Молоко после отела не годится для питья, хорошего молока для теленка нужно ведро. Давали мне полторы кружки молока, чем поить теленка я не мог. Корова стелилась, и молоко не годилось для питья.

      Относительно обслуживания мастерскими ответственных работников СПИ, то мне не было известно также о приготовлении кровати, дал разрешение очевидно Равинский. Нужно иначе ставить вопрос. Я недостаточно слежу за работой мастерских Института.

      Автомобилем, как собственностью не пользовался, да и если бы так, я не считаю преступлением, ибо это все для пользы службы. Если я ездил с женой, то не все ли равно, одному ехать или вдвоем.

      Несмотря на обеспеченность защиты доказательной базой, отвечая на обвинения, Раздобреев все же иногда проговаривался, и за нейтральным тоном ректора сквозила неприязнь к распоясавшейся черни. В частности, «спец» давал такое объяснение появлению ограды вокруг фруктового сада на ферме: «Огораживал я это не свой дом, без ограды плохо, т. к. около дачи много кустов, например, жасмина, сирени и других, и везде ходит скот, который портит деревья. Кроме того, огорожен для сохранения растений – фруктовый сад. Этим пресечено хищение фруктов и овощей». Не тот же ли скот, разгуливавший около дачи и портивший деревья, по мнению Раздобреева, воровал фрукты и овощи с фермы? Не от него ли он попытался защитить оградой неприкосновенность того, что, по мнению некоторых, уже считал своей вотчиной? Могло показаться, что

Скачать книгу