Скачать книгу

моем отчаянном голосе было нечто столь душераздирающее, что господин Ланнуа опешил, изучая меня с каким-то удивлением; но затем он заговорил все тем же ужасающим тоном, разбивавшим всякие надежды, как колесо безжалостной машины, которой все равно, что дробить – железо, камни или несчастную жертву, вовлеченную в ее неумолимые шестерни:

      – Да, черт раздери, убираюсь, и как можно скорее! Какого дьявола разговаривать с этой деревенщиной? Корчат из себя святош! Протестанты и бонапартисты[91] – этим все сказано!

      – Сударь! Сударь! – всхлипнула я. – Вы забыли, что мне придется умереть, если вы уедете?

      – Да ну? Умереть? Кому это – вам?

      – Меня зовут Генриетта, сударь.

      – А, Генриетта! Милочка, дорогуша! Принцесса Леона! Увольте, душечка, пусть ваши родственнички сами ищут вам муженька! Ты смотри, до чего они важные!

      И, отодвинув меня с дороги, он уже хотел удалиться; но я остановила его:

      – Сударь! Сударь! – Я умоляюще сложила руки. – Но ведь Леон любит меня, а я люблю Леона!

      – Ну что ж! Оставьте про запас сие благое чувство, оно еще вам пригодится в будущем!

      Его слова били мне прямо в душу и, словно пудовые кулаки грузчика, который почем зря лупит женщину, опрокидывали меня при каждом ударе; но после каждого удара я поднималась вновь и, несмотря на новый синяк, пыталась до него докричаться. Наконец я взглянула на этого человека, который источал жизнерадостность и здоровье; и умирающая, погубленная девушка, судорожно схватившись за его одежду, прошептала тихо и отчаянно:

      – Я провинилась, сударь… Я скоро стану матерью, я…

      И упала к его ногам.

      Он спокойно смотрел на меня, в то время как я чуть не задыхалась, а затем, отвернувшись, начал насвистывать, припевая:

                                  Вот уж чего я не знал, хе-хе!

                                  Чего не знал, так не знал, ха-ха!

      Я лежала лицом к земле, надеясь умереть – настолько меня душили страшные рыдания.

      Тем временем меня заметили из дома; брат, отец и Феликс принеслись бегом, чтобы положить конец этой ужасной сцене, прекрасно понимая, что она унизительна как для меня, так и для них; а господин Ланнуа все продолжал свою дурацкую песенку.

      Когда Феликс поднимал меня, господин Ланнуа торжествующе хохотнул:

      – Потише, потише, а то ребеночка помнете!

      – Что вы хотите этим сказать, сударь? – возмутился брат.

      – Все то же, милостивые государи, – заржал господин Ланнуа, продолжая свою отвратительную игру словами. – Это, знаете ли, иногда случается у молодых людей: посеешь любовь – пожнешь прибавленье![92]

      Я снова упала на землю, и надо мной склонилась ужасающая личина неведомого призрака из моих снов.

      Именно так смотрел на меня Феликс.

      Его лицо устрашающе перекосилось; затем он выпрямился и, посмотрев в глаза господину Ланнуа, выпалил:

      – Подлый клеветник! Вы нагло лжете,

Скачать книгу


<p>91</p>

Протестанты и бонапартисты… – Сторонники протестантской религии, гугеноты, издавна, с момента отмены во Франции Нантского эдикта (1685), как и приверженцы Бонапарта в эпоху Реставрации, рассматривались властью и ее сторонниками как потенциальные бунтовщики, подозрительные личности.

<p>92</p>

…посеешь любовь – пожнешь прибавленье! – Эта пословица, считает французский комментатор, достойна фразы Базиля из «Женитьбы Фигаро» Бомарше: «Повадился кувшин по воду ходить… Там ему и полным быть!» (Акт I, сц. 11.)