LITMIR.BIZ

      Прилетела большая сорока,

      На заснеженной ветке сидит.

      Чёрно-бела она, крутобока,

      Что-то тайное мне говорит.

      Этой праздничной птице негоже

      О каких-то болтать пустяках,

      Ей торжественный выход положен,

      Её стрёкот услышан в веках.

      В нём стозвучье распахнутых далей,

      В нём весны долгожданный приход.

      Это кстати – ведь мы так устали

      От зимы, что так давит и гнёт.

      Прозреть до полной слепоты,

      До немоты дойти от звука,

      Огородить сердечным стуком

      Наплыв свинцовой суеты.

      И ждать, пока родится снова

      Одно – единственное – слово.

      Сопротивляюсь жизни как могу.

      Вот берег. Я стою на берегу

      И волны бесконечные считаю,

      Как будто книгу старую читаю

      И зренья своего не берегу.

      Мне хочется найти в волшебной книге

      Старинный способ заменить вериги

      На силу крыльев и уйти в полёт,

      Который меня в небо уведёт,

      Где я забуду о телесном иге.

      Но книга – это всё же не душа.

      Она твердит спокойно, не спеша,

      Что надобно смирить себя, смириться,

      И возрасту достойно покориться,

      И жить как все, лицом не мельтеша.

      Но что-то говорит во мне: не смей!

      Не предавай особости своей,

      Не повторяй описки и ошибки.

      Смотри на звёзды – там в смертельной сшибке

      Миры сошлись на перекрёстке дней.

      Стрекочет кузнечик,

      Внимает трава.

      Ответить мне нечем –

      Пуста голова.

      И песня никак не поётся,

      И сердце неправильно бьётся.

      И тучи на запад ползут не спеша,

      И нечем, и нечем, и нечем дышать.

      Но ты не смущайся, кузнечик, –

      Буди!

      Молчанье не вечно,

      Ответ – впереди.

      Уходя, прибери за собой –

      Мусор твой никому не нужен.

      И здоров ты или недужен,

      Всё равно – убери за собой.

      Чтоб очиститься от суеты,

      Убежать от ненужного хлама,

      Чтобы были одежды чисты,

      Чтоб душа удостоилась храма.

      И пусть это не нужно друзьям,

      А врагов это не успокоит,

      Но зато успокоишься сам

      И узнаешь блаженство такое,

      От которого был ты далёк

      В твои давние, грешные годы.

      …

      Ах, зажечь бы вновь тот огонёк,

      Поглядеться в уплывшие воды!