Берлин, Александрплац - Альфред Дёблин Большой роман

Скачать книгу

криком. В пивной стон стоит, Геншке остановился недалеко от Франца у столика и не рискует подойти к нему ближе, а тот стоит себе, орет во все горло, все вперемежку, захлебывается: «Так что вы мне ничего и сказать не смеете, никто не может подойти и сказать, никто, потому что мы сами все это гораздо лучше понимаем, не для того мы побывали на фронте и валялись в окопах, чтоб вы тут травлей занимались, смутьяны, надо, чтоб был покой, покой, говорю я, и зарубите у себя на носу – покой, и больше ничего (да, в этом все дело, вот мы и приехали, это уж тютелька в тютельку), а кто теперь желает делать революцию и не давать покою, так тех надо повесить, хотя б на целую аллею (черные столбы, телеграфные, длинный ряд по Тегелершоссе, я-то уж знаю), тогда поймете, когда будете болтаться на столбах, тогда, небось, поймете. Так вот, запомните это и поймите, что вы делаете, преступники. (Да, таким образом будет покой, так они угомонятся, это – единственное средство, и мы до этого еще доживем.)»

      Бешеный, оцепеневший – наш Франц Биберкопф. Он в ослеплении выкрикивает слова охрипшим горлом, его взгляд застеклился, лицо посинело, вспухло, руки горят, он брызжет слюною, словом – человек не в себе. И при этом пальцы судорожно вцепились в стул, но он только держится за стул. А вдруг он сейчас возьмет стул и начнет им громить направо и налево?

      Внимание, промедление опасно, р-р-разойдись, заряжай, огонь, огонь, пли.

      При этом человек, который стоит тут и орет, видит себя самого, слышит себя, но как бы издалека[243]. Дома, эти дома опять хотят обрушиться, а крыши вот-вот соскользнут на него, но нет, не бывать этому, пускай лучше и не пробуют, все равно им, преступникам, это не удастся, нам нужен покой.

      В нем бродит мысль: вот-вот начнется, и я что-нибудь сделаю, схвачу кого-нибудь за глотку, нет, нет, я свалюсь, грохнусь на пол – сейчас, в следующую минуту. А я-то думал, что мир успокоился, что наступил порядок. И в сумерках сознания этого человека нарастает ужас: что-то, видно, разладилось в этом мире – уж слишком грозно стоят те там, напротив, он переживает происходящее в каком-то ясновидении.

      Но ведь некогда в раю жили два человека, Адам и Ева[244]. А раем был чудный сад Эдем. И резвились в нем звери и всякие птицы.

      Ну уж если этот человек не сумасшедший. Нападавшие останавливаются в нерешительности, и даже долговязый только усиленно сопит носом и подмигивает Дреске: не сесть ли лучше снова за стол да завести другой разговор? И Дреске, заикаясь, говорит в наступившей тишине: «Так, значит, Франц, т-т-теперь ты, может быть, п-п-пойдешь своей дорогой, Франц, мо-ожешь опустить стул, ты теперь до-до-довольно наговорился». Во Франце что-то стихает, гроза пронеслась мимо. Пронеслась. Слава богу, пронеслась! Его лицо бледнеет, спадает.

      А те стоят у своего столика, долговязый уже сел и пьет пиво. Лесопромышленники настаивают на таком-то пункте договора[245], Крупп предоставляет своим пенсионерам умирать с голоду, в Германии полтора миллиона безработных, за две недели число их возросло на 226 000[246].

      Стул

Скачать книгу

<p>243</p>

…человек… видит себя самого, слышит себя, но как бы издалека. – Описание точно соответствует сиптоматике истерических припадков, с которой Дёблин-психиатр был хорошо знаком как по научной литературе, так и по клинической практике. Как считалось в психиатрии того времени, «ядро истерической личности» проявляется у мужчин «очень выраженно», и чаще всего у бывших военных: последствием пребывания на фронте являются «отчетливые кризисы, панические реакции 〈…〉 шатания с потерей памяти, зрительные расстройства» и т. п. (Энциклопедия глубинной психологии. М.: Когито-центр, 1998. Т. 1: Зигмунд Фрейд. Жизнь, Работа, Наследие. С. 633). См. также исключительно верное описание истерического припадка Евы в книге шестой (см. с. 249 наст. изд.).

<p>244</p>

Но ведь некогда в раю жили два человека, Адам и Ева. – Ср.: Быт. 2: 23. См. также примеч. 1.

<p>245</p>

Лесопромышленники настаивают на таком-то пункте договора… – Предположительно, газетная цитата; источник не установлен.

<p>246</p>

…Крупп предоставляет своим пенсионерам умирать с голоду, в Германии полтора миллиона безработных, за две недели число их возросло на 226 000. – Монтаж из заголовков статей передовицы газеты «Роте фане», официального органа Коммунистической партии Германии, за 19 декабря 1927 г. Крупнейший промышленный концерн Германии, принадлежавший семье Круппов, возглавлял в те годы Густав Крупп (1870–1950). Зимой 1928/29 г. официальное число безработных в Германии составляло 2,4 млн человек.