Скачать книгу

или опустынивания Северной Америки и Европы из-за глобального потепления может привести к той же попытке контролировать научные открытия, ведущие к катастрофе.) Ужасы, навлеченные на человечество наукой, могут привести к воскрешению антисовременных и антитехнологических религий, которые воздвигнут эмоциональные и моральные барьеры на пути создания новых и потенциально смертоносных технологий.

      И даже в этих экстремальных обстоятельствах маловероятным кажется снятие тисков технологии с человеческой цивилизации и лишение науки возможности себя воспроизвести. Причины этого снова-таки лежат в отношениях науки и войны. Поскольку даже если удастся уничтожить современное оружие и конкретные знания, позволяющие его создавать, нельзя будет уничтожить память о методе, который сделал это оружие возможным. Унификация современной цивилизации из-за современных средств транспорта и связи означает, что любая часть человечества знает о научном методе и его потенциале, даже если сейчас эта часть неспособна создавать технологии или успешно их применять. Так что, другими словами говоря, на самом деле у ворот нет варваров, не понимающих потенциала современной науки. И пока это так, государства, имеющие возможность применять науку для военных целей, будут иметь преимущество перед государствами, такой возможности лишенными. Бессмысленная разрушительность только что миновавшей войны не обязательно научит людей понимать, что никакая военная технология не может быть употреблена в разумных целях; могут появиться и новые технологии, о которых люди будут верить, что уж эти-то дают решающее преимущество. Хорошие страны, усвоившие урок умеренности, преподнесенный катастрофой, и пытающиеся контролировать технологии, которые эту катастрофу вызвали, скоро окажутся в окружении плохих стран, увидевших в катастрофе возможность для осуществления собственных амбиций. И, как учил Макиавелли в начале современной эпохи, хорошим государствам придется учиться у плохих, чтобы выжить и вообще остаться государствами.[153] Им понадобится поддерживать определенный уровень технологий, хотя бы для самозащиты, и уж точно придется поощрять технологические новшества в военной области, раз их противники будут такие новшества вводить. Даже колеблясь и стараясь не ослаблять контроля, хорошие государства, которые будут стараться держать новые технологии под контролем, вскоре вынуждены будут выпустить технологического джинна из бутылки[154]. Зависимость человека от науки после катаклизма может даже усилиться, если она окажется по природе своей экологической, то есть если лишь с помощью науки можно будет сделать Землю снова обитаемой.

      Воистину циклическая история возможна только в том случае, если мы допустим, что существующая цивилизация может исчезнуть полностью, не оставив никаких следов тем, кто придет потом. Но это фактически случалось до изобретения современной науки. Наука же столь сильна и в добре,

Скачать книгу


<p>153</p>

Как утверждает Strauss, «трудность, подразумеваемая допущением, что изобретения, относящиеся к искусству войны, должны поощряться, – единственная, создающая основу макиавеллиевской критики классической политической философии». Strauss, стр. 299.

<p>154</p>

Альтернативным решением было бы заменить международную систему государств мировым правительством, которое могло бы силой ввести мораторий на опасные технологии, либо поистине глобальное соглашение об ограничении технологий. Помимо различных причин, по которым такого трудно было бы достичь даже в мире после катаклизма, проблема технических новшеств при этом вовсе не обязательно была бы решена. Научный метод по-прежнему останется доступным для криминальных групп, организаций национального освобождения или других диссидентов, и поведет к международному соревнованию технологий.