LITMIR.BIZ

Скачать книгу

вокруг пальца.

* * *

      Марина Чашникова заканчивала институт. На выпускном профессор Подволин замешкался в компании хмельных, уходящих из-под его начала выпускников. Так оказался в той квартирке возле Новодевичьего монастыря. Где обнаружился мальчишка по фамилии Камедьев. Хотя обнаружился так ненавязчиво, что Подволин не ощутил сперва какой-либо угрозы. Посидели разнеженно, стали расходиться.

      – А вы, молодой человек, почему не собираетесь? – изумился Подволин.

      – Я тут живу, – объяснил мальчик.

      Вернулись в комнату. Выпили еще по рюмке.

      – А была ли в России философия? – вслух задумался призывно Вася.

      – Вы где учились? – озаботился Подволин.

      – Я-то. Нигде.

      – Вообще?

      – Да, практически.

      – Тогда ваш вопрос неудивителен.

      – У кого из наших мыслителей есть полноценная философия? – не унимался мальчик. – Философия свободы Бердяева? Я вас умоляю. Франк? Помилуйте, слишком благонадежен, серый экзаменационный фон. Шестов? Но полагался на случай – дионисийский грешок. Трубецкой, Булгаков, всё тот же свинцовый взгляд, казнить нельзя помиловать, толкование «Записок охотника». Тогда, может быть, Чаадаев? Но не соблаговолил. Брезгливость способна доставить в желтый дом, мне ли не знать. – Камедьев сладко вздохнул. – Остается Соловьев. Соловьеву хорошо внимать, как соловью. Но разве у соловья есть философия? Восторгавшие Соловьева же схоласты замыкали уши от соловья как от адского искушения. Так и боролись с соблазном: выходили в весеннюю рощу и затыкали уши. Эдак издалека и подчалили к субъективному идеализму.

      – Вы так ребячливо экзаменуетесь передо мной. Вам бы учебник логики покрутить в руках, – злобился лучисто Подволин. – Но, чтобы не заскучала дама, наскоро замечу вам, что вы позабыли еще об одном нашем философе.

      – О каком же?

      Подволин торжественно замер перед ответом, как перед прыжком.

      – О Ленине! – напомнил он.

      – О Ленине? А что Ленин? Не пойму, – приуныл Камедьев.

      – Почему Ленин? – тоже расстроилась Марина.

      Подволин выдержал опять паузу, сверкнул металлически зрачком и сказал:

      – Ленин – это Ленин!

      – Что это значит? – недоуменно поинтересовалась Марина.

      – Ленин – это Ленин! – повторил Подволин.

      Он сделался так неподвижен, что вдруг стал заметен трепет бликов в бокалах и рюмках на столе. Этот трепет мягко отразился в темных глазах Камедьева.

      – Метро располагает к торжеству, – заметил он.

      – Вы все-таки собираетесь наконец к метро? – спросил с симпатией Подволин.

      – Расхожа формула, – продолжал Вася, – что, дескать, культура загнана в подполье. Но хочется воскликнуть: что подполье? Если уж на то пошло, то не в подполье, а бери глубже, в самые недра земли. Наше метро, по международному признанию, уникально. Оно – как череда подземных

Скачать книгу