Четвёртая стража - Валерий Симанович

Скачать книгу

это время года.

      И наступала странная свобода —

      Писать стихи темно и наугад.

      Но надо же: собрав черновики

      Я не исправил ни одной строки,

      Не обозначил время именами…

      Что именам и призракам пенять?

      Уже дождит… И чудится опять

      Безвременье совсем не за горами.

      Триптих

      Г. Умывакиной

      I

      Мы вечны в прихоти…

                  Мы сушим сухари…

      Капризничаем…

                  Требуем: «Замри!…»

      Ключи теряем…

                  Ищем до зари…

      Наивно ждем, что кто-то переспросит,

      Что Пушкин, улыбаясь, произносит,

      Где Пушкина смыкаются уста?

      «Пора, мой друг, пора, покоя сердце просит…»

      Как эта фраза кажется проста…

      II

      Живя в чужой стране, в молчанье, в нераденье,

      Помянем Пушкина в день летнего рожденья,

      В день отпеванья, смерти, за чертой

      У зимней Черной речки роковой…

      Всяк день в России – повод к поминанию

      Строки из Пушкина… То скудный свет свечи

      В каморке Пимена и скрип пера в ночи…

      То имена, то горькие названия

      Замерших и забытых деревень

      Скользят ухабами, отбрасывают тень…

      Записка Дельвига с пометой «для журнала»…

      А чтоб цензура не озорничала

      Три строчки точек… Разбери, поди,

      Чья тень в метель маячит впереди.

      Не чокаясь… Шампанским… в никуда

      Звучащей речью – эхом навсегда…

      III

      Кресты вдоль насыпи, погосты у дорог.

      Таков наш Бог. И только осень ропщет,

      Сады эдемские – березовые рощи,

      В багрянце ямб, заиндевел порог…

      Составы тянутся за всяким годом – год,

      Не то чтоб вспять, скорее, в недолет.

      Деревня «Биркино» (придумать же такое),

      Или разъезд с названьем «Номерное».

      Не считаны, не кляты, не смешны —

      Живот намордником жиреет от мошны,

      С Лубянкой рядом книжные развалы,

      Бомжи, мешочники, бичи, менты, вокзалы,

      Тусовки избранных в камланье галерей,

      Скинхеды пятнами по золоту алей

      Кресты вдоль насыпи, погосты у дорог…

      Октябрь и Пушкин. Вот и весь наш Бог…

      Памяти Василия Золотаренко

      Григорию Вороне

      I

      Париж был в сезоне как ласковый голос Дассена…

      Катались по Сене… Искали в Бежаре спасенья…

      Гуляли под липами в лунном пространстве Бастилли…

      Сидели в кафе… или просто в Париже гостили…

      Почти как в России. И нищие, и междометья…

      Базары, лотки, зазывалы, опять же предместья…

      Эмоции вслух, суета темнокожих кварталов

      Сплошной Вавилон у гремящих железом вокзалов.

      Париж словно ось, на оси – золотистые осы

      Сплошных послевкусий, акустики, жестов,

Скачать книгу