LITMIR.BIZ

      – Плесенский твой наверняка давно стал каким-нибудь кантонским буржуем. – Услышал я опять голос Рябого.

      – Какой из них? Одноклассник или дээндэшник?

      – Думаю, оба. Вот и выезжай к ним, у них действительно полные закрома. И ближе, чем до Швеции, – Рябой замедлил темп речи, слегка повысив голос, – выезжай завтра же, автобусом.

      – Завтра не смогу. Меня на съемки пригласили.

      – Что за съемки такие?

      На секунду мне показалось, что Рябой, для которого любая беседа – несмотря на всю его собственную внешнюю эмоциональность, экспансивность, умение «заполнить собой пространство» – всего лишь ни к чему не обязывающий смол-ток, способен всерьез удивиться.

      – Голливуд фильм снимает. Из жизни египтян времен Птолемея 16-го.

      – С Людовиком не путаешь?

      – Не путаю. Емелю прислали.

      – Мы с Емелей-Птолемелей. Я думаю, Птолемеев было меньше. Штук десять. И фильм должен называться «Птолемей на печи». – Рябой опять отвлекся и напевал уже что-то себе под нос. – Потому что ночь тиха, ночь тепла, спать ложиться пора. Как сформулировал артист Хенкин. А дети – не помеха, как пишут в объявлениях рубрики знакомств.

      Я отошел от компа.

      – Эй, ты где? И кого нужно играть? Как всегда статист?

      – Примерно, – мне подвернулось любимое выражение бывшей жены. – Вот, послушай, что пишут: «Указание мужчинам: лицо чисто выбрито. У женщин маникюр». Гениальная фраза.

      – Не гениальная, а генеральная, как будто могло быть наоборот. Усы сбривать будешь?

      – Не дождетесь. Взрыва легче дождаться. И вируса.

      – Какого?

      – Не суть.

      – Ну так что, по люлям? – нетерпеливо гудел Рябой.

      – Тебе рано вставать?

      – Нет, просто холодно и сыро.

      Странным образом я задерживал Рябчикова, хотя мне уже давно надоел и этот разговор, и его нудный голос.

      – Кстати о сыре.

Скачать книгу