Скачать книгу

и Зинаида Лавицкие.

      – А детей-погорельцев позабыли. Их в первую очередь запишите – Касьяна-подпаска да его старшую сестренку Полину. Остальная шестерка пусть доспевает до школы. Наталья ни одного не отдаст ни в приют, ни в детдом.

      – Ну и баранья моя голова, не вспомнил про детей Натальи. – Петр постучал кулаком по своему лбу. – Спасибо, что напомнили про Богровых, да еще хотелось бы знать ваше мнение на следующий сурприз: покалякали мы с отцами тех детей, что учиться пожелали в Рясно. По теплу пущай бегают хучь в обутке, хучь босиком. А вот по осени раскиснут дороги да посля завьюжит, заморозит, тут уж надо ребят отвозить в школу и обратно привозить. И решили мы, что один раз в неделю каждый родитель отведет свою очередь.

      Папа сказал, что правильно решили.

      – А что будет с панским домом, садом? – забеспокоился он.

      – В дом на днях переедет районный суд. Наталью Богрову оформят сторожем и уборщицей. А сад?.. Саду больше не цвесть. Воинская саперная часть ведет железную дорогу Лепель-Орша. Думаю, что от этого сада не останется ни ножек, ни рожек. Такие вот дела, гражданин садовник, остаетесь вы без должности. Пока…

      – Я к этому давно готов. Был бы конь, а хомут найдется.

      И стало мне невыносимо грустно. Хотелось плакать. До моего отъезда в Кузьмино еще так далеко: половина лета. А ведь совсем недавно была весна, голубое небо, талые лужи, суетливые воробьи. Хотелось подставлять лицо солнечным лучам и радоваться, радоваться неизвестно зачем и чему. Иногда судьба дарила нам в Бабаедове яркие события, и тогда все вокруг оживало.

      Из года в год в начале апреля приезжал в нашу деревню китаец Ходя. Телегу с зеленым сундуком, в котором – мы точно знали! – хранились несметные сокровища, тащил маленький мохноногий конек, на которого Ходя то и дело покрикивал:

      – Ходи-ходи, коня, веселей – Ходя велит! Но конек – где и взял такого? – на то, что велел его хозяин, не обращал никакого внимания и шел как шел, и телега скрипела, и ее немазанные колеса катились медленно, то поднимая пыль, то увязая в грязи, а коробейник весело кричал свою зазывную, и звонкий тенор Ходи был слышен в каждой деревенской избе, приводя в великое волнение весь наш бабаедовский люд:

      – Мамка, бабка, выходий! Всяка тряпка выносий! Кости, яйка покупаю, на красна товар меняю…

      Был Ходя возраста неопределенного, роста среднего. Его темные живые глазки на смуглом лице бегали проворными мышками, а губы замерли в вечной улыбке, обнажая крепкие белые зубы. Он улыбался даже тогда, когда его кто-нибудь – находились такие шутники – обижал то ехидным словцом, то какой несуразной выходкой, и непонятно было: обижался Ходя, скрывая неприязнь к шутнику, или делал вид, что ему такие обиды – меньше укуса комара.

      Никто не знал его настоящего имени – Ходя и Ходя… Так его звали все в округе, и, надо сказать, был он желанным гостем в наших деревнях в те времена. Появление коробейника Ходи с его сказочным коньком-горбунком и зеленым сундуком на телеге доставляло деревенским жителям огромную радость.

      В каждой деревне

Скачать книгу