Скачать книгу

ердце лёгкие кружатся мотыльки.

      Мы такие близкие, даже когда далеки —

      И поэтому спокойно летаем.

      Нет надрыва там, где разрыва нет.

      Гармонично выстроен этот парад планет.

      И за нас стеной божий весь интернет

      С тех пор, как остров стал обитаем.

      Почитай мне на ночь и не уноси свечу.

      Я могу всё чего пожелаю, чего захочу.

      Что колхознику дёшево, то дорого москвичу,

      А вообще-то оно бесценно.

      Заливаем баки и заправляем по ходу бак.

      Мы одинаково любим кошечек и собак.

      Мы друг другу и рыба, и удочка, и рыбак,

      Режиссёр и рабочий сцены.

      Я люблю писать и жить, будто смерть – фигня.

      У тебя в избытке глины, воды и огня.

      А для тех, кому нас ни на миг не понять,

      Есть другие люди и их пространства.

      Разбери мой почерк на атомы, на слога.

      Наша жизнь столь радужна, сколь строга.

      И пока не растают в дымке памяти берега,

      Я согласна на постоянство.

      Вирус и мы

      Жаром разгорячённый твой лоб.

      Прохладная нежность моей руки.

      Выпитый весь до капли озноб.

      Вместо ребра – вживлённые мотыльки.

      Кажется. Нет, так оно и есть.

      Я всемогущая для тебя, с тобой.

      Такой большой, а умещаешься весь

      Там, где самое несказанное плещется, как прибой.

      Скоро – какие-то две луны.

      Близко – как никто никогда не дышал.

      Разом избавит от хвори и глаз дурных Двуединая панацея – твоя и моя душа.

      «…и вот, представляешь, бац! – и первое февраля…»

      …и вот, представляешь, бац! – и первое февраля,

      И по-прежнему кружится и не поменялась местами с небом земля.

      И хлеб вместо камня на сердце и на столе,

      И пальцы в меду и в чернилах, и шампанское в мыслях и в хрустале.

      А ведь совсем недавно казалось, что – пропасть, край.

      Полыхала бессонница, и отчаянье шло, как Мамай.

      Спайки в памяти так болели, что не приподнять руки,

      И по дому шастали стылые злобные сквозняки.

      И вот, представляешь, бац! – и скоро повеет весной.

      И я даже в неё поверю, ведь ты неизменно со мной.

      И рифмы распустятся, как шиповник на битом стекле…

      …представляешь, как мало мне нужно в этом нашем с тобой феврале.

      Карантин

      Через фильтры и титры глухо запертых на засов границ,

      Через железный занавес заражения, что повесил вирус,

      Я тебе улыбаюсь под маской бесчисленных разномастных лиц,

      А ты ко мне тянешься из ожидания, из которого так внезапно вырос.

      Мне не страшно вышучивать подступившую к шаткой оградке смерть.

      Пену дней поглощает готовый на всё, что смывается, рукомойник.

      То ли кошка ступает неслышно, а то ли идут уже отпереть?

      И как в детстве запутались, кто тут теперь казак, ну а кто разбойник.

      «Стоп-машина в самом шаге от обрыва…»

      Стоп-машина в самом шаге от обрыва.

      Новый поиск запустил вселенский браузер.

      Продолжению не бывать без перерыва,

      И поэтому наш мир сейчас на паузе.

      Передышка, перемирие, тайм-аут.

      Загляни в себя, там смерть и воскресение.

      Ты ветрувианский человек, пока тут

      В золотом находишься сечении.

      Чтобы Богу заглянуть в лицо,

      Нужно сохранить своё лицо.

      «Мутновидящим небесам не до бирюзовых и синих прибрежных строк…»

      Мутновидящим небесам не до бирюзовых и синих прибрежных строк.

      Растаможенные прожекты улетают с острова на материк.

      Воображение проникает в желание и зачинает лихой пролог,

      И скепсис снимает шляпу и щурится благосклонно, как Беня Крик.

      Мой замысел мечется псиной, чьих хозяев уносит беспечный катамаран, —

      Страшно броситься в зыбкое нечто, но этот берег вдруг опустел.

      Не приведи господи помереть от скуки, давай-ка от смеха или от ран,

      А ещё лучше вот что – сделай так, как и без моих подсказок хотел.

      Я хочу, чтобы, в сущности, всё было так, как охота мне.

      Чтобы сказано-сделано, сыграно,

Скачать книгу